Нынешние девушки стараются вести себя естественно и не допускают ни капли притворства. Может, в твое время это и было модно, но сейчас все изменилось.
– Когда я была молода, – заметила мать, – девушкам не позволяли выбирать себе мужей по любви, да и сегодня это редкость. Раньше, малышка, родители выбрали бы тебе мужа и не стали бы слушать никаких доводов. Приходилось идти под венец и жить с тем, кого предназначили тебе в супруги. Может, если ты не сумеешь принять решение сама, я сделаю это за тебя и найду того, которого посчитаю самым подходящим мужем для своей дочери. Ты понятия не имеешь, как ведут себя теперешние девушки, но, думаю, кокетство и флирт от рождения присущи каждой женщине.
– А по-моему, это глупо, – выпалила Отем.
– Мухи куда охотнее летят на мед, чем на уксус, – наставительно проговорила Жасмин.
К Рождеству приехал Ги-Клод д’Оре, граф Монруа, очаровательный юноша с веселыми голубыми глазами и светло-каштановыми волосами, в которых плясали золотистые отблески. Он то и дело смешил Отем, и это явно раздражало герцога де Бельфора. Девушка наконец оказалась в своей стихии. Молодые люди никогда еще не ухаживали за ней столь рьяно, тем более что в Гленкирке она вела достаточно уединенную жизнь. Правда, она не роптала, но до чего же весело было сталкивать Этьена и Ги, подогревать в них дух соперничества, слышать, как они спорят о том, кому пригласить ее на танец. Как-то она даже шутливо ударила веером по руке одного из поклонников.
– Да ты флиртуешь, дочь моя, – прошептала мать.
– Господи, и в самом деле, – изумленно пролепетала Отем, но тут же снова обернулась к герцогу.
– Не хватает только одного гостя, – тихо заметила Антуанетт, наблюдая, как Отем танцует с герцогом.
– Если он приедет, – сухо откликнулся граф. – Вы знаете, как независим Себастьян, и, кроме того, он терпеть не может девственниц.
– Советую ему измениться, если он надеется когда-нибудь получить наследника, – резко бросила мадам Сен-Омер. – Не знаю, откуда Себастьян д’Олерон набрался подобных идей! Он не так уж и молод и скоро будет чересчур стар, чтобы зачать сына. Такой обаятельный мужчина, но слишком уж упрям!
Двенадцатая ночь в доме графа де Севиля ознаменовалась танцами и пиром. Ожидался костюмированный бал, и труппа бродячих актеров, специально приглашенных для такого случая, должна была дать представление.
– Я оденусь солнцем, – объявила Отем своим поклонникам.
– В таком случае я буду луной, – нашелся Этьен, самодовольно ухмыляясь.
Но Ги д’Оре ничуть не опечалился:
– Тогда я наряжусь кометой, которая вертится вокруг солнца.
Отем восторженно захлопала в ладоши:
– О, Ги, как вы находчивы! Мгновенно придумали себе костюм.
Граф изящно поклонился:
– Благодарю, дорогая.
– Кто дал вам право называть ее дорогой? – вскинулся
