оценить только ночью.
Активные выбросы проявлялись чаще всего в виде «шторма Азуры» и блуждающих испарений. Шторм Азуры подобно стихийному бедствию обрушивался внезапно, охватывая территории от нескольких десятков до нескольких сотен километров. Всю территорию шторма сотрясал мощный грохот сильнее раскатов грома, нарастал гул бурлящей под землей энергии. Из земли повсеместно выходили потоки частиц Азуры своим контактом изменяющие, преображающие все формы жизни попадающие в них. Блуждающие испарения Азуры, в перерывах между крупными выбросами отдельными незначительными едва заметными потоками пронизывали этот мир постоянно. Они были причинами болезней, различных физических отклонений и уродливых мутаций. Контакт с блуждающим испарением приводил к появлению лишних конечностей, чрезмерному увеличению, уменьшению отдельных частей тела, различным внешним уродствам. Появлению полноценных мутантов, жутких и кошмарных тварей.
Долина Мак-Тауред была погружена в глухую ночную темноту, от света ночных небес ее закрывали набежавшие еще днем тучи, так и не пролившиеся дождем. Во мраке ночи усыпанное телами солдат поле битвы стало местом пиршества для здешних лесных обитателей.
Самыми многочисленными едоками на ночном пиршестве были одноглазые волки. Почти поголовно имеющие черный окрас и длинный загривок, ну и конечно один единственный расположенный посередине морды глаз сверкающий в ночном мраке, они стаями рассыпались по всей долине, гремя железом бронекостюмов и оружия, пожирая останки тел. Среди сливающихся с темнотой стай одноглазых волков по всей долине поодиночке топтались также порожденные Азурой продолжения лесных кабанов. Из-за наличия толстых кожаных складок создающих ощущение своеобразной брони покрывающей тела, солдаты называли этих тварей бронесвиньями. На их головах имелись четыре рога. Они окончательно стали плотоядными, их пасти обзавелись рядом больших зубов. Ломая кусты и мелкие деревья по склону одного из северных холмов на запах крови в долину спустился слепой медведь. Прибавивший в размерах этот бурый медведь обзавелся вдобавок еще одной парой лап, более чутким слухом и обонянием что компенсировало почти полное отсутствие зрения, но глаза мертвые и безжизненные у этого вида все еще сохранялись, так для галочки, наверное, до следующего шторма Азуры. Будучи самым большим хищником, на этом ночном пиршестве слепой медведь ревом разогнал всех остальных, жадно поглощая сладкую артэонскую плоть.
Пока дикие твари подчищали долину, на небе рассеялись тучи, и все вокруг осветила нарастающая луна. Созданный в космической темноте мир этот обладал своими собственными спутниковыми солнцем и луной. Здешняя луна независящая от солнца сияла своим собственным бледно-голубым (как и подобает луне) светом. Но в отличие от солнца всегда испускающего свой яркий свет, сияла циклами, в своем сиянии то нарождаясь,
