стола, выпрямив спину, стояла их классная руководительница. Внимание присутствующих перевелось на него.
– А, Тимофей, садись на свое место. Все тебя ждут! – произнесла Татьяна Алексеевна волнительно. Тимофей послушался.
– Ребят, ну вы же уже взрослые, – начала говорить учитель, – первая итоговая аттестация уже вот-вот на следующей неделе. Кто-то уже покинет нашу школу, кто-то продолжит обучение. Но вы же должны понимать, что с учителем так вести себя нельзя. – Класс молчал, повесив головы, – и то, что вы не были готовы к контрольной работе, не повод срывать урок. Теперь, Тимофей, из-за тебя у всего класса двойки. Еще на той неделе, когда был педсовет, я нашему директору сказала, что мой класс не может плохо поступить… Я на счет того, что произошло на той неделе в понедельник, – пояснила она, хотя ученики точно знали, о чем она говорит. Кто-то курил в туалете на третьем этаже, но кто именно это был, не знают. – И вот сегодня вы поставили меня в неловкое положение перед директором и перед другими учителями. Врывается в учительскую Агнесса Викторовна и говорит мне вот такие вещи, что ученик из девятого «Б» класса сорвал урок, потому что не был готов к контрольной работе. А я знаете, что сказала? – Татьяна Алексеевна не ждала ответов, а продолжила, – я сказала, что не может этого быть. Я еще долго не верила ей. – На лице у учителя Тимофей прочитал разочарование и грусть. Ну, кто мог подумать, что так все выйдет. Кто мог подумать, что Агнесса войдет неожиданно, к тому же, когда идет к кабинету, цоканья каблуков не слышны. Крадется на цыпочках что ли?
– Тимофей, замечания писать тебе на сей раз не буду. Но что бы было это первый и последний раз. Ясно? И это касается всех!
Татьяна Алексеевна вышла из кабинета, вытерев нос левой рукой.
– Да уж, – сказал себе под нос Тимофей, у которого сердцебиение участилось, а на лбу выступил пот.
– А что тебе сказала Степанна? – спросил Ромка, чтобы потушить внутри себя огонь любопытства, от которого парень пыхтел.
– Ничего. Вот, понимаешь, ничего! Отпустила, сказала, что дел много.
– А мне жалко стало нашу классную, – призналась Валя.
– Мне тоже, даже стыдно стало, – согласилась Надя.
– Да, девки, я тоже с вами согласен, – сказал Ромка и повесил голову. Вале показались странными его слова – согласен – но промолчала. Вообще-то, Ромка впервые согласен с девушками, особенно с Валей, которую грозился на первом уроке прикончить за школой, а теперь он с нею согласен. Вале показалось, что в Роме проснулась совесть, голодная после долгой спячки совесть вдруг начинает грызть его изнутри, давая о себе знать. Рому это мучило. Остальные уроки прошли как по маслу. Веселиться никто не хотел, а поэтому остаток дня тянулся медленно и даже в странной обстановке. Вот Маша, специалист по физике, молчала весь урок и, кажется, даже не слушала учителя. Валя заметила это, когда стояла у доски. Маша смотрела в тетрадь пустым взглядом, даже не обмолвилась о том,
