малейшего отношения. Косточки, разумеется, не объясняют причин эволюционной карьеры homo, не расшифровывают причин ее странной этапности и не дают представления о мотивации, которая вынуждала это животное меняться.
Иными словами, мы видим полное фиаско. Все вопросы так и остались без ответов. И нет надежд, что ответы появятся.
Как же столь важная материя оказалась в ведении столь маломощной дисциплины?
Ответ прост. Реальной науке в вопросе эволюции человека пока делать нечего. Но не по причине того, что предмет изучения не интересен. А лишь потому, что не с чем работать. Отсутствуют проверяемые факты, которые можно было бы сложить в самоподдерживающуюся систему. В ту самую, что порождает крупнокалиберные догадки, а затем и открытия.
Пример такого сложения мы видим в физике, химии, физиологии, биологии. В антропологии этого не случилось. По многим причинам.
В это сложно поверить, но среди авторов антропогенеза нет и не было никого равновесного Планку, Борну, Фейнману, Галилею или Павлову. За все время своего существования эта дисциплина не породила ни одного великого или хотя бы громкого научного имени. Интеллектуальная элита человечества никогда не занималась темой развития человека.
Этот важнейший вопрос был отдан на откуп набору «мутных дедушек», никому не известных за пределами круга интересантов. Вот уже 150 лет эти середнячки списывают друг у друга домыслы о животном, которое каким-то волшебным образом допрогрессировалось до ипотеки и презервативов.
Это отсутствие «имен» удивительно. Ведь разгадка эволюции homo сулила и сулит грандиозные лавры. По идее, на этом вопросе должна была сфокусироваться вся интеллектуальная мощь Европы. Но… даже самые хищные и честолюбивые интеллектуалы в него никогда и не заглядывали. Только по одной причине. Там «и не пахло наживой». Нет фактов – нет и науки, а следовательно, нет настоящей славы или большого золота.
Впрочем, там, где нет науки, как правило, укореняются и расцветают весьма забавные домыслы. Что, собственно, и произошло.
Вспомним «теорию первобытного общества», которая в том или ином виде господствует в палеоантропологии. Она мимикрирует, меняет имена, мастерит «обвесы» из передовой фразеологии, но ее суть остается неизменной. Что же это за теория? Изложим ее кратко и без церемоний.
Это красивая повесть о целеустремленном питекантропе, который мечтал стать человеком. Ради этого он самосовершенствовался и таинственным образом передавал свой опыт следующим поколениям. При отсутствии письменности это было трудновато, но питекантроп справился. Через пару миллионов лет ему наконец удалось вырастить свой мозг до нужных размеров. Мозг стал вполне пригоден для изобретения трусов и нагана. Но наш питекантроп продолжал скромничать и довольствовался ролью стайного животного, шнырявшего в поисках падали. Ничтожество своего положения он компенсировал философствованиями у костра, а также отчаянным промискуитетом и каннибализмом.
