это? – удивился я. Однако, почесав затылок и едва не уколовшись пальцами о короткий ежик волос, понял причину вопроса. «Не иначе прическа ее смутила. Нормальные люди здесь просто так почти под ноль не стригутся. Тут вариантов два: либо в армию собираюсь, либо кошу под откинувшегося. В обоих случаях у подобного мне джентльмена воскресный вечер сухим не бывает. Так же как и утро понедельника без похмелья».
– Похмелиться хочешь? – продолжила тем временем раздатчица, подтвердив истинность сделанного мной вывода. «Что ж, не будем ее разочаровывать».
– А есть чем?
– Ну, портвейна предложить не могу, не время еще, – хохотнула разбитная молодка. – Зато есть рассол. Восемьдесят пять за стакан, – добавила она чуть тише, прикрыв рот ладонью.
«Ого, маленький гешефт в цитадели развитого социализма?!»
Говорить вслух я это, конечно, не стал. Лишь слегка качнулся вперед и, многозначительно прищурившись, вполголоса произнес:
– Послушай, дорогуша. Видишь, у столика возле дверей мужик в пиджаке на часы смотрит?
Продавщица зыркнула в сторону двери и подозрительно быстро кивнула.
– Так вот, он мой куратор из школы милиции. Проводит практические занятия по линии БХСС. Объяснять, что это такое, надеюсь, не нужно?
В последней произнесенной мной фразе явственно звякнул металл. Дама прониклась. Моментально превратившись в стандартного «общепитовского робота»:
– Кофе, чай, лимонад, сок, пирожки, бутерброды?
– Два сока, будьте любезны. Томатный и сливовый.
– Двадцать две копейки, – не глядя на меня, ответила буфетчица спустя пятнадцать секунд. Пододвинув к краю прилавка два граненых стакана, заполненных: один – кроваво-красным, второй – сочно-бордовым (ага, прямо-таки натуральный «Диппепл»). Сок, кстати, она наливала из высоких, напоминающих перевернутые конусы стеклянных сосудов. Установленных на металлической стойке, лишенных через одного крышек, с латунными краниками внизу. «М-да, давненько я таких не встречал. В смысле, там, у себя, в будущем».
Сливовый сок оказался отменным, как раз таким, каким он мне и запомнился по безмятежному детству и юности. А вот томатный, наоборот, разочаровал. Причем, сильно. То ли не слишком свежим он был, то ли добавок вкусовых ему не хватало (навроде глутамата натрия или аминоуксусной кислоты, более известных в будущем как Е 621 и Е 640), то ли… Впрочем, по зрелом размышлении, я все же понял, чего недоставало этому культовому напитку всех советских, а потом и российских авиалиний – обыкновенной поваренной соли по шесть копеек за килограмм.
Соль в виде грязновато-серой субстанции с бурыми комками засохшей томатной пасты обнаружилась в стоящем на прилавке стакане. Рядом, в аналогичном стеклянном сосуде, заполненном мутной водой до самого верха, покоилась столовая ложка. Вся эта двухстаканная «композиция» никакого доверия у меня, конечно, не вызвала.
