вдруг резко затормозил перед «зеброй», а его водитель, вместо привычной ругани, неожиданно махнул мне рукой, мол, проходи не стесняйся. Кивнув в ответ, я быстро прошел по переходу, подумав, что не зря все-таки на Западе, а теперь и у нас, так активно внедряют культуру вежливого вождения. Вроде бы мелочь, а все равно – приятно. И мне, и тому мужику в иномарке.
Довольный собой, я обошел площадь, оставив по левую руку памятник покойному академику. Окинул взглядом практически не изменившуюся с начала девяностых арку центрального входа. Добрел до здания проходной. Перед стеклянными дверьми стоял наш прораб Руслан Амирханов и внимательно рассматривал висящее на стене табло. То самое, что информировало прохожих об уровне радиационного фона. Поздоровавшись со мной, Руслан тут же поинтересовался:
– Андрей Николаевич, а это не слишком много?
Он указал рукой на горящие зеленым цифры.
– Вообще, Руслан, это почти ничего, – ответил я беспокоящемуся о здоровье прорабу. – Обычный гранит в естественном состоянии излучает гораздо больше.
– Да? А если, скажем, землетрясение, как в Японии? – не успокаивался Руслан. – Тут же вроде реакторы всякие на территории.
– А вот если будет землетрясение, да еще как в Японии, баллов на 8–10, то гражданам, погребенным под руинами соседних домов, будет наплевать на радиацию, какого бы уровня она ни достигла.
– Тьфу на вас, Андрей Николаевич, с вашим черным юмором, – деланно возмутился Руслан. – Умеете же вы поднять настроение больным и убогим.
– Да разве же это юмор, Руслан? Не-е-е, одна правда жизни. Ты вон докторов попробуй о чем-нибудь поспрошать. Вот у кого и вправду чернуха. Веселая, качественная.
Мы еще немного посмеялись, а потом переключили внимание на внедорожник зама по экономике, маневрирующий по площади в поисках свободного места. В течение последующих десяти минут наша беседа сначала перетекла в обсуждение проблемы дорог и пробок, а потом плавно закруглилась на теме выгоды общественного транспорта. К тому моменту Владимир Иванович наконец-то припарковался и подошел к нам. Ухватив последнюю фразу из разговора, он недовольно поморщился:
– Да я бы ни в жизнь по Москве на этом сарае не ездил, особенно в будни. Вот только, увы, встречают у нас по одежке, – а затем, немного помолчав, поинтересовался. – Кого еще ждем? Кацнельсона?
– Считайте, уже дождались, – прозвучал за спинами голос появившегося словно бы из ниоткуда Бориса Марковича.
– Ну вот, слона-то мы и не приметили, – решил приколоться Руслан, посмотрев на коллегу.
– Действительно. Мои сто двадцать килограмм заметить почти невозможно. А уж если я за дерево спрячусь, то и вообще хрен кто найдет, – не остался в долгу Кацнельсон, небрежно протягивая руку прорабу. – Русланий! Держи косточку!
– Шолом, Борис Маркович, – ответил Руслан, и спустя минуту-другую мы, пересмеиваясь,
