считали себя обязанными всеми силами бороться против отсева студентов и боролись за повышение успеваемости.
Мы были максималистами и фантазерами, пытались изобретать какие-то новые способы воздействия. Старались делать по-своему. Результатов мы добивались, но о некоторых случаях я сейчас искренне жалею.
Вот, например, проводили мы общее факультетское комсомольское собрание. Ну где вы найдете зал на полторы тысячи человек? У нас в училище такого не было. Договорились, упросили коллег дать нам для собрания актовый зал МГУ на Ленинских горах.
Полторы тысячи человек собираются в зале университета. Комсомольское собрание называется так – «Будущее не придет само, если не примем мер, за хвост его, комсомол, за жабры его, пионер». Хотелось, чтобы собрание было необычным, открытым и боевым. Но главное – откровенный разговор по делу, а основное дело студента, конечно, учеба. Так что сразу берем «хвостиста» за хвост.
Опять же если такая острая тема собрания, то нужно подумать, как его сильнее и ярче начинать? С проникновенного выступления декана или мудрой нотации парткома? Нет, это все уже было и нас, конечно, не вполне устраивало. Мы выбрали для разбора одного знаменитого нашего «хвостиста» (все знали, что папа у него замминистра), который нередко дурака валял, плохо учился, прогуливал лекции. Меня отрядили поехать к нему домой и пригласить на собрание отца.
Ну, я поехал. Отцом «хвостиста» оказался приветливый и симпатичный пожилой человек (примерно моего нынешнего возраста). Я его официально пригласил на наше собрание.
Он пообещал прийти и не обманул, хотя ему нетрудно было найти повод, чтобы не приехать. Он был настоящим мужчиной и прекрасно понимал, что ничего приятного его на собрании не ожидает. Об этом я честно его предупредил.
Он не только сидел и слушал, как разделывают его сыночка, но выступил сам и пообещал (за себя и сына) исправиться. И ведь действительно, этот парень стал хорошо учиться и впоследствии с блеском защитил диплом. Одним словом, результат был достигнут, но…
Но теперь, оглядываясь назад, я не без досады думаю о том, как тяжело пришлось этому немолодому человеку, занятому на сложной и ответственной работе, присутствовать на весьма жестком разборе учебы и поведения его сына. Думаю, что это собрание отняло у него, возможно, не один год жизни.
Мне сейчас как-то даже неудобно за наше тогдашнее мероприятие, и хотя уже явно поздно, хочется извиниться перед этим симпатичным человеком за наш бессознательно жестокий юношеский максимализм.
С другой стороны, может быть, это и стоило сделать. И не ради одного этого парня, а ради всех наших комсомольцев, которые вместе с этим «хвостистом» и его отцом пережили несколько десятков очень неприятных минут. Тогда-то я не сомневался, что мы все делаем правильно. А вот сейчас, прожив жизнь, очень сомневаюсь в необходимости данного «мероприятия».
Одним словом, жили мы в
