с ними беседовать. Но учтите, что если кто-то из них пожалуется на вас, то я сразу прекращу эти приватные беседы. Хотя бы потому, что они запрещены нашим законодательством.
– Беседы в Испании запрещены законом? – улыбнулся Дронго.
– Не беседы, а частное следствие, – отрезал Морено, выходя из комнаты.
Гарригес улыбнулся и, подмигнув Дронго, поспешил за ним.
Глава 4
В приемной к ним подошел тот самый высокий мужчина, которого Дронго уже видел. Нетрудно было догадаться, что это был зять погибшего. Ираклий владел английским и немецким, не считая грузинского и русского, но не знал испанского и поэтому обращался к сотрудникам полиции на английском, тогда как почти все офицеры местных спецслужб традиционно говорили на трех языках – каталонском, испанском и французском. Ираклию отвечал прибывший переводчик, который с трудом его успокаивал. Когда он увидел выходившего комиссара Морено и сотрудников прокуратуры, то прекратил разговоры и, оставив ничего не понимавшего Ираклия, отправился за ними.
– Здравствуйте, – сказал Дронго по-грузински, и изумленный Ираклий обернулся к нему.
– Вы знаете грузинский? Вы грузин? – обрадовался он.
– Нет. Я азербайджанец, хотя бабушка у меня грузинка. Менгрелка. И я немного понимаю грузинский. Но давайте поговорим на русском, – предложил Дронго.
– Давайте, – согласился Ираклий. – Я не могу понять, что здесь происходит. Вы сотрудник испанской полиции?
– Нет. Я частный детектив. Эксперт по вопросам преступности. Меня обычно называют Дронго. Вчера вечером я случайно встретился с вашим погибшим тестем и разговаривал с ним. Похоже, я был последним человеком, кто разговаривал с ним вчера вечером. Он был в ужасном состоянии…
– Понимаю, – кивнул Ираклий, – я только не понимаю, почему он оказался в чужом номере, когда у нас здесь два сюита. Наш и его. Почему он снял этот одноместный номер?
– Это не он снял, а я, – пояснил Дронго. – Давайте выйдем отсюда в холл, там можно будет спокойно поговорить.
Они вышли в просторный холл, уселись на темных кожаных диванах.
– Зачем вы сняли ему номер? – спросил Ираклий. – Зачем ему этот одноместный номер на нашем этаже? Для чего?
– Мне показалось, что он не хочет возвращаться в свой номер. Время было позднее, и он был очень сильно выпивший.
– Он вчера был сам не свой, – нахмурился Ираклий. – Может, мне лучше вернуться к Лизе? Туда, наверно, пошли комиссар с переводчиком.
– Вас не пустят в комнату, они будут беседовать с вашей супругой и тещей по очереди, – возразил Дронго, – а потом пригласят и вас. Поэтому сидите спокойно, и мы постараемся с вами обсудить то, что вчера произошло в этом отеле. Когда вы узнали о его смерти?
– Утром к нам постучали. Я даже сначала не поверил. Разве могут убить гостя в таком отеле? Потом мы с женой поспешили к моей теще.
– Представляю,
