домостройщик! И не он один. Так и прежде бывало, как только она заводила разговор о детях, богатые мужики от нее линяли.
Она знала – за умение делать роскошную растяжку, почти вертикально задирая ногу, ее в Москве за глаза звали Госпожа Вертикаль. И видно, никто от Вертикали детей иметь не хотел. Так, что ли? Но она же была красавицей!
В самолете она пила все, что подавал стюард, – благо билет все же оказался в бизнес-классе. Она пила шампанское и коньяк и чувствовала на себе любопытный взгляд стюарда. Конечно, он ее узнал.
Она сделала селфи и опять загрузила в Инстаграм. Ей хотелось похвастаться – вот, мол, лечу с Мальдив. Загорелая, крутая, мо-ло-дая, черт вас всех возьми!
Сразу посыпались злобные и одновременно притворно-сочувственные комменты: а чего ты, Дуся, такая опухшая? Пьешь, что ли? Надо в клинику, в клинику, если проблемы с алкоголем.
Она тут же убрала мобильный.
Уже в аэропорту желание выпить стало нестерпимым. Обида и чувство утраты, разочарование и усталость – все это лишь разжигало внутренний костер, залить который можно было только одним способом.
Но пить дома Евдокия не собиралась. Она помнила, чем кончился ее прошлый домашний загул с бутылкой. Подлюка горничная и ее мобильный… Сейчас все фотографируют, надеясь при случае продать снимки знаменитостей в непотребном виде.
Евдокия размышляла недолго. Сидя в своей машине, она натянуто улыбалась, а сама снова искала в сумке телефон. Достала и начала листать перечень номеров. Остановилось на номере «ТЗ».
Она знала, кто поможет в ее случае. Клуб «Только Звезды». И набрала номер менеджера. Клуб – это идея, это выход! Там она сможет на какое-то время забыть обо всем. Клуб ведь именно для этого и создавался.
Глава 8
Актер
27 мая
В ресторане «Мост Брассери» на Кузнецком мосту к полуночи осталось совсем мало посетителей. Иван Фонарев был этому рад. Он провел в ресторане весь вечер. Начал с крепких коктейлей в баре, затем переключился на граппу, а потом начал пить шотландский скотч.
Приканчивая большими глотками очередную порцию виски, Иван Фонарев вперял тяжелый взор свой в роскошный интерьер ресторана – созерцал стены, облагороженные терракотово-серым декором, великолепные хрустальные люстры под лепным потолком, белые крахмальные скатерти, белые матовые шары настенных ламп и цветы в вазах на полированной стойке – все, что составляло славу этого знаменитого ресторана Москвы. Но красота и шик не веселили его сердце, он страдал – да, да страдал, пьянствуя и гуляя в роскошном ресторане, как когда-то страдал в дешевых прокуренных кабаках его кумир Сергей Есенин.
Иван Фонарев был популярным актером. И актерство свое любил, считая в душе, что годы (а ему исполнилось сорок три) лишь добавляют его таланту зрелости и силы. Он готов был играть ВСЕ, все пьесы, когда-либо написанные в мире, всех героев. Он ощущал в себе невероятную мощь. Однако суровая реальность то и дело разбивала его устремления и мечты вдребезги.
Последние гастроли
