они приобрели материальное воплощение. Поздравляю!
– Спасибо! Ты, наверное, подумал, что я зашел похвастаться?
– Нет! Я еще не готов перейти к таким мыслям, схема ест поедом….
– Сообщаю тебе, что я буду просить директора поставить тебя на мое место.
Доронин от неожиданности долго молчал, а начальник усмехнулся, продолжил:
– Что? От радости в зобу дыхание сперло?
– Нет! Скорее наоборот.
– Ты, что больной? Думай, погаси свои сомнения и будь готов к вызову. Я пошел.
– Удачи!
Прохладный кабинет тихо шумел кондиционером. На звук открываемой двери директор Самохин поднял голову и приветливо замахал рукою.
– Заходи, заходи и садись.
– Спасибо, Андрей Петрович.
Вопрос о твоем переводе решен. В министерстве твою кандидатуру поддержали. Наш партком и районный комитет партии тоже. Поздравляю! Кстати, ты нашел себе замену?
– Только что говорил об этом с Дорониным, но он вяло отреагировал на моё сообщение, боюсь, откажется.
– Он что больной? От такого предложения отказываться!
– Он последнее время какой-то странный.
– Ничего! Уломаем! Специалист он, конечно, отличный, какой будет администратор?
– Управлять людьми он сможет, но давайте его пригласим, вдруг откажется.
Директор нажал кнопку и сказал в микрофон селектора:
– Валя, вызови мне Доронина и скоренько.
– Я мигом, Андрей Петрович, – отозвался селектор голосом секретарши.
Через пару-тройку минут вошёл Доронин.
– Здравствуйте, Андрей Петрович.
– Заходи, заходи, ты теперь будешь часто у меня бывать. Сейчас подпишу приказ о твоем назначении на должность начальника отдела, – голос директора был по-отечески добрым, призывал к открытому общению, – садись.
– У меня другие планы, я увольняюсь!
– Ты что, Доронин, тупой или больной! Такие предложения бывают один раз в жизни, от них не отказываются.
– Я сожалею, но ничего поделать не могу, – Доронин шагнул к столу и подал лист бумаги.
– Что это?
– Заявление об увольнении.
– Виктор Иванович, – директор повернулся всем телом к Зуеву, – он точно не в себе.
Зуев вместо ответа поднялся со своего кресла, подошел к Доронину.
– Саня, кончай дурить, ты пойми, это рост твоей личности, это карьера, приличная зарплата, в скором будущем квартира, наконец.
– Нет, я принял решение.
– Комедия да и только! – развел руками директор, – прав был Грибоедов. Горе от ума. «Чин следовал ему – он службу вдруг оставил».
– Грибоедов написал комедию, а здесь глупость жизни, – Зуев повертел пальцем у виска и сел в кресло.
