Эрмитажа. Они идут на работу, не для того, чтобы отсидеть положенные восемь часов, а чтобы слиться с великой красотой, раствориться в его картинах, залах и скульптуре, войти в каждый бриллиант чуда и стать частью самого музея, нисколько не рискуя попасть в дом, откуда не убежишь. Они сами становятся Эрмитажем. Да, эти люди не от Мира сего!!!
А уж директор музея, вообще, особый человек. Это настоящая династия, потомок выдающегося учёного – археолога, египтолога с мировым именем, Героя Социалистического труда, в прошлом тоже директора Эрмитажа – Бориса Борисовича Пиотровского. Михаил Борисович – академик, учёный, истинный патриот России, для которого Эрмитаж с детства был родным домом, родными для которого, стали и все его сотрудники.
Что касается патриотизма, то в эпоху для нас, не столь достопамятную, один высокопоставленный чиновник от бескультуры, с пеной у рта, пытался доказать, что импортное мыло съедобно… (прошу прощения). Он утверждал, что мы просто обязаны вернуть картины и гравюры, да и золото Трои, вывезенные в конце второй мировой войны из Германии и хранящиеся в Эрмитаже и в Москве, их хозяевам. Что вызвало горячую дискуссию в нашем и европейском обществах. Но только весомый голос Михаила Борисовича Пиотровского, остановил это безобразие. Картины решили не возвращать, как и сокровища Шлимана. Однако, будучи чиновником высокого ранга, сей господин, всё же закатил директору Эрмитажа выговор.
Что по этому поводу можно сказать? Да ничего. Семье Пиотровских к этому не привыкать. Как рассказывали мне эрмитажные старожилы, давным-давно, стоя на Советской лестнице (это в честь Государственного совета, а не Советской власти), молодая инструктор райкома партии, отчитывала Борис Борисовича, и это в присутствии многих сотрудников, за слабую партийную работу в Эрмитаже.
Что же до того чиновника, то он, очевидно, не знает, что сотворили фашисты с пригородами и самим Ленинградом, сколько разграбили музеев и дворцов, чего стоит, хотя бы, «Янтарная комната». Он не знает, как везли по Невскому возрождённого Самсона, и город встречал его, как встречал только Юрия Гагарина.
А уж если вспоминать войну, то при всех политических и военных просчётах, к войне готовились и готовились основательно. Когда фашисты, в считанные дни захватили Париж, руководство страны сделало правильный вывод, и очень скоро началась подготовка к эвакуации культурных ценностей, в случае нападения Гитлера на нашу
страну.
И когда на Зимнюю канавку у стен Эрмитажа пришвартовали баржу с песком, а в подвалы музея начали складировать деревянные цилиндры для наматывания на них холстов да деревянные и металлические ящики, то многие сотрудники назвали это паникёрством.
Но 22 июня вся предвоенная подготовка пришла в движение и началась работа, которая чуть позже переросла в такую великую эвакуацию, которую ещё не знала история человечества.
Специальная
