отхода у меня имелся. Все, что мне требовалось, – это лишь несколько минут форы.
Сестры быстро упаковывали чемодан, но тут же прекратили свое занятие, заметив меня в дверях.
– Поздно, они уже здесь. Бросайте все и быстро за мной!
Что мне в близняшках особенно нравилось – они никогда не заставляли повторять дважды. Ценнейшее и невероятно редкое женское качество. Проще найти золотой самородок, пнув случайный камень на дороге, чем встретить женщину, которая не задает лишних вопросов. А у меня сразу две таких!
Костас выглянул в коридор и сообщил:
– Они все не начинают. Смотрят на окна.
– Это хорошо, может, успеем, – прикинул я. – Идем вниз, только очень тихо!
– Ой, я быстро! – Лиза молнией метнулась в гостиную, я не успел ее перехватить. Петра остановилась на лестнице, поджидая сестру. Вот, сглазил, перехвалил близняшек.
– Я ее заберу, а ты проводи Константина Платоновича в мой кабинет, – сказал я таким тоном, что Петра и не подумала ослушаться.
Они продолжили спуск, а я зашел вслед за Лизой в гостиную.
Девушка сидела на полу и пыталась засунуть Вилли в фанерный ящик для переноски. Котенок упирался всеми четырьмя лапами, не желая лезть внутрь. Лиза все никак не могла с ним совладать.
– Ну, милый, пожалуйста! – увещевала она. – Это ненадолго! Так надо!
Вилли с ее доводами не соглашался, считая, что даже кратковременная несвобода – это не для него.
Я выглянул в окно. Именно в этот момент темные силуэты людей сдвинулись с места. Восемь человек шагнули вперед одновременно, как единое целое. От этого зрелища мне стало не по себе.
Одним резким движением сунув кота в ящик, я подхватил его левой рукой, правой же поднял на ноги Лизу и потащил за собой, отсчитывая в голове секунды до первых выстрелов и надеясь, очень сильно надеясь, что мы все же успеем добраться до кабинета…
Едва мы ввалились в кабинет, как началось.
Сухо затрещали «томми-ганы», зазвенело стекло, а я сбил Лизу на пол и накрыл своим телом. Костас не задумываясь так же прикрыл собой Петру.
Чужаки расстреливали мой дом, не жалея патронов, безо всякой жалости к тем, кто был внутри. Они пришли убивать. Они несли смерть.
Дождь охлаждал раскаленные стволы «томми-ганов», извергающие из себя огонь и металл, не давая им перегреваться. Барабанный магазин рассчитан на сто патронов, а восемь магазинов не оставляли нам ни единого шанса.
Мой любимый кабинет за одну минуту разнесли в пух и прах. Толстые кирпичные стены пробить было сложно даже из автоматического оружия – дом в свое время строили на века, но разбитые стекла только чудом никого не порезали, щепы отлетали от массивных книжных полок, холодный осенний ветер тут же ворвался в комнату и закружил в воздухе клочки бумаги.
Хаос и разрушение царили вокруг.
Выстрелы стихли. Стрелки либо заряжали барабаны, либо
