кухни.
– Я бы в бассейне с удовольствием поплавал. Можно?
– Какие проблемы? – пожал плечами Брагин. – Велкам!..
Вдоволь наплававшись, Семенов, фыркая, как тюлень, выбрался из бассейна и побрел туда, куда вел его нюх здорового голодного человека. Брагин колдовал над грилем, посыпая душистыми травами жарящуюся рыбу и морских гадов.
На раскладном столике уже были расставлены судочки с салатами, соусами, маслинами-оливками и прочими дарами щедрой греческой земли. Тут же пристроились кувшины с белым и красным вином, небольшие кувшинчики с зеленым, остро пахнущим оливковым маслом и, само собой, запотевшая литровая бутыль «Русского стандарта», привезенная гостем с далекой родины.
Еще пару минут, и повар водрузил посредине стола большущее блюдо с зажаренными на гриле дорадой, осьминогами, небольшими кальмарами и гигантскими креветками. Все это выглядело настолько аппетитно и пахло столь одуряющее, что у Лехи в буквальном смысле слюнки потекли.
– Ну, не томи, изверг! – страдальчески воскликнул он.
Брагин быстро разлил по стаканам водку, как водилось между сталкерами, на два пальца. Мужчины подняли стаканы.
– За встречу? – молвил морпех.
Евгений покачал головой.
– Успеем. Давай лучше первую за Родину, за Россию…
Чокнулись, выпили.
– Тоскуешь? – пытливо прищурился Леха.
– А то, – не стал кривить душой десантник.
– Так давай возвращайся домой…
– Зачем? – с болью ответил Брагин. – Да и кому я там нужен?
Морпех промолчал, окидывая взглядом угощение.
– Давай говори, что тут к чему, – попросил гость.
– Пробуй, пробуй. Вот, рекомендую, – показал на блюдце с густой массой белого цвета, – недурная помазка для хлеба. Дзадзики называется. Йогурт, огурец, чесночок, оливковое масло, соль.
– Ага, – не заставил себя упрашивать Леха.
– Это ты, наверное, знаешь, – подвинул ему хозяин блюдо с крупно нарезанными овощами: огурцами-помидорами, пересыпанными маслинами, кубиками феты и сухариками. – Харьятики, он же греческий салат.
– Угу.
Наполнили стаканы, снова на два пальца. Второй тост был традиционным.
– За матерей!
Закусили кусочками присыпанной розмарином баранины, нанизанными на деревянные шпажки, – сувлаки.
Третий тост тоже был традиционен для всех, служивших в Войсках Дяди Васи:
– За тех, кого с нами уже нет…
Выпили стоя и не чокаясь.
– А помнишь… – начал Семенов.
– Я все помню, – резко оборвал его Брагин. – Но предпочитаю не вспоминать. Слишком больно…
– Лады, братишка, – покладисто согласился морпех, аппетитно чавкая жареным осьминогом, обильно политым душистым
