потенциальный «может-быть-ты-тот-самый парень»?
Зои спрятала улыбку.
– Да.
Теперь уже Мила была сбита с толку.
– В таком случае зачем тебе Трой?
– Низачем. Просто хотела увидеть твою реакцию, когда просила познакомить с ним. Вроде бы он именно в твоем вкусе.
– Несносный шовинист не может быть в моем вкусе.
– Грубый и на все готовый – вот твой тип парня. Я знаю, как ты относишься к метросексуалам.
– Только потому, что не выношу запаха афтершейва.
Вычеркивать целый класс мужчин – так мелко. Мила не хотела выглядеть мелкой, предпочитая мужчин с большим количеством тестостерона, привыкших носить джинсы и парусиновую рабочую рубашку, которых невозможно одолеть меньше чем за минуту. Определенных причин для такого предпочтения не было. Просто так работали гормоны.
– Ты ненавидишь мужчин в узких джинсах и кардиганах, – заметила Зои.
– Свидетельство хорошего вкуса, – начала Мила, но тут же запнулась. – Погоди! Твой новый парень, случайно, не носит кардиганы?
После небольшой паузы Зои ответила:
– Деловые костюмы. Шелковые галстуки.
– Никаких бабочек?
– Дизайнерские костюмы. Деловые. Формальные.
– Адвокат?
– Судья.
– Тебе позволено встречаться с судьей?
– Конечно. Правда, я не могу одновременно встречаться и спорить с ним в суде.
– А в остальном?
– В остальном все прекрасно. По крайней мере, с профессиональной точки зрения.
Зои крошила кекс.
Мила, пусть и не являлась опытным судебным адвокатом, поняла: сестра скрывает что-то важное.
– Что-то ты утаиваешь от меня.
– Это Дастин Эрл.
– Дастин Эрл?!
– Да.
– Может быть, их двое?
– Нет. Только один.
– Ты встречаешься с судьей, который одобрил снос здания Террет?
Зои поджала губы:
– Зданию более двухсот лет.
– Это и заставило Общество охраны памятников старины бороться за него.
Мила слышала об этом от своей матери.
– Оно было обречено.
– Мать ужасно расстроится.
Их мать Луиза Стерн, также судья верховного суда, считала Эрла зарвавшимся наглым выскочкой, не понимавшим последствий собственных решений. Они почти ни в чем не соглашались, но камнем преткновения стало решение судьбы здания Террет.
– И не говори, – вздохнула Зои, кладя в рот кусочек кекса.
– Собираешься признаться матери с отцом?
– Я никому ничего не скажу.
– Но мне ведь сказала.
– Ты не в счет.
Мила невольно улыбнулась:
– Вот спасибо.
– Ты знаешь, о чем я, и не донесешь ни матери
