и, не нуждаясь в ответе, продолжил некто, уверенный во всем: – Вас пригласили сегодня на встречу с Владимиром Степановичем Шадовым. Машина у подъезда.
И отключился. Однако!
Что бы там ни было, а заставлять этих людей ждать не следует. Пока, по крайней мере.
Быстро оделась, прихватила в сумку к замшевому мешочку коробочку сотового телефона и вскоре легкой бабочкой выпорхнула на улицу, к черной «Волге» с тонированными стеклами. Дверь на заднее сиденье распахнулась передо мной сама. Уже занеся ногу, глянула поверх дверцы на свою «девяточку». Она, скромница, потупила свои ясны фароньки…
Кабинет Владимира Степановича оказался под стать его машине, а он сам в кожаном вращающемся кресле с высокой гнутой спинкой был на своем месте, по-иному не скажешь. Владимир Степанович в своем кабинете должен производить впечатление на подчиненных достаточно сильное, для того чтобы у тех само собой происходило отключение управляющих систем и дальнейшее функционирование происходило бы на автопилоте.
Я стояла в дверях, разглядывая его, а он смотрел на меня тяжело, исподлобья, сжимая руками толстые и мягкие подлокотники.
– Проходите! – дождалась наконец-то.
Прошла и села без позволения, нагло взяв стул от стенки и утвердив его напротив хозяина, через стол. Вежливо откашлялась в кулачок.
– Борис сказал, что вы сотрудник частного сыскного агентства?
– Он ошибся. Я частный сыщик, работающий на свой страх и риск.
– Иванова, – он отвел наконец взгляд, – Иванова. По-моему, я что-то такое слышал!
У меня язык чесался сообщить ему, что о Шадове я не слышала ничего. Пришлось сдержаться.
– Вы давно знакомы с Наташей?
– Мы учились с ней в одном институте.
Он наклонил голову.
– И не виделись тоже давно?
– После института практически не встречались. Какое это имеет значение?
– Что?
Как быстро краснеют его уши!
– Зачем вы пригласили меня? Чтобы подвергнуть допросу, подозревая в покушении на вашу дочь? Кажется, прошлой ночью роли распределились по-иному!
Вот он уже и дар речи потерял. Не привык Владимир Степанович, чтобы в его присутствии говорили, а не отвечали на вопросы. По логике, за этим должен последовать взрыв административного возмущения. Лишь бы не лопнул. И плевала я на его деньги!
Он оказался умнее, чем я думала, и сдержанней.
– Да, конечно, – капитуляция досталась ему с трудом, с горечью в голосе. – Извините, нервы.
Он вдавил кнопку на телефонной панели и рыкнул в сторону открывшейся двери:
– Кофе!
Кофе принесли быстро. Кофейник-термос на подносе с двумя чашечками.
– Что вы можете посоветовать мне в этой ситуации? – спросил после того, как за секретаршей закрылась дверь, и жестом пригласил к
