силы тяжести… Как? Ощущаешь?
– Н-нет.
– Ну как же?! Они тут вроде силовой эмулятор включили… Гравитацию.
– Нет никакой гравитации, командир. – В голосе Игневича зазвучала тревога. – У вас-то у самого все путем?
– Забудь, – немного невпопад ответил Растов.
С этими словами майор, не вставая, перевернулся на другой бок и посветил под танк. Надо было все-таки разобраться с этим загадочным стуком.
Луч фонаря скользнул по каплям свежей окалины над буксировочным крюком, по пыльным узорам на рустованном брюхе, по череде балансиров… А вот еще какой-то шершавый наплыв… «Грязь, что ли?»
Вдруг Растов похолодел.
То, что в первый миг показалось ему «наплывом», куском спрессованной пыли напополам со льдом, имело, несомненно, искусственное происхождение!
На то указывали серебристый диск толщиной в треть пальца, которым образование крепилось к днищу «Динго» ровно под двигателем, и несколько тонких металлических усов, выброшенных в стороны.
Магнитная мина с устройством неизвлекаемости.
– У нас под днищем магнитная мина, – сказал Растов, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.
– А почему она стучала? – спросил Кобылин, продемонстрировав незаурядную для их ситуации тягу к абстрактному знанию. – Ведь магнитная же! Должна прилепиться и все.
– Прекрасный вопрос, – процедил Растов. – Просто замечательный… А как ее обезвредить, тебе не интересно?
– Ну… – Кобылин стушевался.
Ответа на вопрос Растова – как обезвредить? – никто не знал. А вот вопрос Кобылина неожиданно получил наглядный ответ.
Невидимая рука снова прижала майора к бетону. Тут же, прямо на его глазах, мина отлепилась от днища танка и беззвучно шлепнулась на пол тоннеля. Помедлив секунду, она подпрыгнула обратно и вновь прилипла к броне «Динго».
Вместе с этим Растов ощутил, что странный гравитационный эффект исчез и его снова ничто не удерживает.
– Мужики, – тихо сказал майор, – похоже, тут где-то поблизости сидит гномик и играется рычагом эмуляции гравитационного поля.
– Знать бы, гномик наш или клонский.
– В данный момент это не важно. – Растов даже не улыбнулся, хотя шутка была смешной.
В разговор вклинился Лунин, сама рассудительность:
– Я не понял, что вы имеете в виду, командир. Я не чувствую никаких колебаний силы тяжести.
– А я чувствую, – голос Растова становился все более усталым. – Кроме того, мина на моих глазах падала вниз, а потом снова прилепилась к днищу… Вы ведь слышали, как она стукнула?
– Вроде того, – неуверенно сказал Кобылин.
– Но вообще это странно, – разглагольствовал Лунин. – Магнитную мину не оторвать и усилием в двадцать «же»… А если бы ваш гномик подавал тридцать «же», вас бы уже на пол намазало! Как клонский сыр с укропом и фенхелем на горячую кукурузную лепешку.
С
