несколькими годами позже Цитрония постигла странную и почти невероятную истину. Выходило так, что могущество богов Арднейра не было бесконечным; оно простиралось далеко, очень далеко, и все же… Упиралось в непрошибаемую стену Закона, возведенную непонятно кем и когда.
Возможно, Закон появился вместе с Арднейром, в тот самый миг, когда Творец создавал миры и аккуратно расставлял их вокруг себя, словно забавные блестящие игрушки. Или Закон был умышленно придуман им же, непознаваемым, – дабы не уподобились ему шенниты и не сравнялись в могуществе… Никто не знал этого, даже старшие. Но в итоге все сходилось к одному: шеннит оставался богом только в том мире, где был рожден. Отсюда старшие вывели два следствия: во-первых, бессмысленность расселения по другим мирам Сущего, а во-вторых – используя кровоток родного мира, один шеннит не мог уничтожить другого. К слову, у Цитронии сразу возникло предположение, что второе следствие аксиомы было выведено исключительно путем эксперимента; но, как и подобает хорошей и умной ученице, она не стала докапываться до истины, оставляя прошлое прошлому.
А еще несколько лет спустя, в один прекрасный денек во дворце появился синеглазый мальчик.
Он выглядел растерянным и испуганым, судорожно мял в руках войлочную шапку и, когда думал, что на него не обращают внимания, торопливо размазывал по не очень-то чистым щекам слезинки.
Старший, улыбнувшись Цитронии, поманил ее к себе.
– Это Ланс. Позаботься о нем… Как видишь, он испуган и еще переживает гибель той семьи, в которой рос.
Мальчишка красноречиво шмыгнул носом и с подозрением уставился на Цитронию. А Старший, с неизменной улыбкой на устах, развернулся и вышел, оставив их наедине в огромном зале.
– Ты кто такая? – Ланс требовательно поглядел на нее снизу вверх, – и я никакой не Ланс. Меня зовут Квэнс. Так меня мама звала…
Его губы подозрительно задрожали, и он отвернулся.
– Меня зовут Цитрония, – сказала она, – а тебя – Ланс. Если этого хотят боги Арднейра…
– Это они-то боги? – мальчишка быстро заморгал покрасневшими веками, – они мне не нравятся… Они… страшные и злые. Куда хуже людей!
– Ты заблуждаешься, – мягко возразила она, – это – боги. Старшие. И они совершенны, какими только могут быть высшие существа. А мы – такие же, как они, только… их дети. Так что, выходит, ты мой брат. Младший.
Ланс, приоткрыв от удивления рот, смотрел на нее. И молчал. А Цитрония вдруг ощутила небывалый прилив гордости.
– Посмотри вокруг, Ланс, – она обняла младшего брата за плечи, – это будет принадлежать нам… когда-нибудь.
– Глупая ты. Кто ж такое отдаст?..
Похоже, Ланс обладал редким умением, как говорится, «спускать с небес на землю». Но Цитрония не смутилась.
– Негоже задаваться такими вопросами, Ланс. Боги – не вечны, как и все Сущее. Пройдет время, и мы сменим Старших, чтобы потом кто-нибудь сменил и нас…
А
