По номерам. Я думаю, вам понравится это занятие. Успокаивает и приобщает к великому искусству.
Он положил на стол неизвестно откуда взявшуюся плоскую коробку.
– Имя художника вам ничего не скажет. Но вы цените Гений.
«Портрет неизвестного», – прочитала Катя. – Это лишнее.
– Уверяю вас, нет.
– Ну, хорошо, – согласилась она. – Но мне вам подарить совершенно нечего.
– Вы уже подарили, – он не улыбался, как обычно при комплиментах, пожалуй, был даже строг.
– Прощайте, – он слегка наклонил голову и так же неспешно, как и всегда, скрылся за тяжелой дубовой дверью.
Катя глянула на часы. Было действительно слишком поздно. Она убрала книги на стеллажи и, взяв сумочку, подарок и ключи от машины, вышла следом. В темном зале какое-то время стояла могильная тишина, затем чуткое ухо уловило бы то ли тяжелый вздох, то ли усмешку. В неверном свете фонарей от стены отделилась фигура в черном костюме и, постояв немного, медленной походкой двинулась в глубь зала.
После дежурного звонка от мамы раздался звонок от Миланы. Их знакомство было по нынешним временам необычным. Они познакомились в библиотеке. По набору книг об истории живописи, который запросила высокая ослепительно красивая девушка, Катя почувствовала родственную душу. Милана была длинноволосая брюнетка с огромными карими глазами и чувственными губами. При такой вызывающей красоте она оказалась еще и умной. Редкое сочетание, поразившее Катю еще больше. Ее острого языка побаивались сослуживцы в следственном управлении, где Милана работала следователем. Уровень притязаний Миланы был тоже достаточно высок, и, пользуясь Хайямовским «и лучше будь один, чем вместе с кем попало», Милана, как и Катя, была одна. Девушек к тому же сблизила фанатичная любовь к русской классической литературе.
– На завтра ничего не планируй. Я купила билеты на встречу с профессором, доктором искусствоведения Андреем Александровичем Таревым. Судя по регалиям очень умный дяденька.
– Замечательно. Во сколько?
– В семь. В Догадинской галерее. Между прочим, это было не просто. Пришлось воспользоваться служебным положением.
– Что будем слушать?
– «Мистические тайны великих полотен».
– Не мудрено. Сейчас, кажется, бум по всему ирреальному.
– А ты знаешь, что всегда считалось, что существует странная связь между человеком и его портретом?
– В исламе, кажется, запрещено любое изображение человека.
– Иудеи тоже запрещали рисовать портреты людей. «Не делай никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли».
– Откуда ты все это знаешь? – восхитилась Катя.
– Еврейские корни. «Кровь. Кровь всегда скажется», – улыбка была слышна в голосе Миланы.
– Да, –
