что можно было сломать. Большинство окон было выбито, так как открыть для проветривания было некому, молодая проводница закрылась у себя в купе и не вышла до конца поездки. Мусор, консервные банки, бутылки валялись везде. В общем, парни гуляли от души, как в последний раз. Вагон итак был далеко не новый, но после такого погрома ему явно понадобился серьезный ремонт. Майор и сопровождающие его два сержанта, буцкая одно за другим одуревшие от алкоголя тела, безуспешно пытались образумить шестьдесят пьяных и обкуренных будущих защитников родины.
В часть прибыли поздно ночью, это был огромный учебный центр ВДВ. Дежурный офицер распределил всех по казармам учебных подразделений, где Алексу открылась такая картина.
– Ээ, слоняры, х… ле тут расселись на взлётке, а ну становись! – раздался голос с кровати дальнего, неосвещенного угла казармы. Никто из прибывших даже не шелохнулся.
– Не понял! – прозвучал уже другой бас из того же угла.
– Слоны, мы чё сидим, команда не проходит?
Кровати скрипнули и из темноты показались три человека, в трусах, тельняшках, с сигаретами в зубах и зашнурованных как положено ботинках, словно это был главный атрибут в их странном одеянии. Алекс, частенько прежде бывавший в студенческих и уличных разборках, как и большинство юношей «девяностых» понял, что эти полосатые орлы явно не просто так в три часа ночи лежали на кроватях в зашнурованных берцах. Сидя на полу, он успел увернуться от первого удара по лицу, и ему показалось, что даже уловил запах кирзы от ветра армейского ботинка, второй удар в грудь застиг его, когда он вскочил на ноги. И в следующее мгновение он почувствовал, что каблук ботинка в печатался в его груди как сургучовый штамп. В глазах все поплыло, ноги и руки не слушались. Он тихо сползал по стене и как в замедленном кино, без звука, а только с внутренним гулом в ушах, смотрел, как эти троя, не вынимая сигарет изо рта, превращают в живое месиво двадцать прибывших и абсолютно ничего не соображающих призывников. Словно три комбайна на пшеничном поле, подумал Алекс, постепенно приходя в сознание. Через несколько секунд безмолвного прессования раздался голос,
– Дежурный по роте, на выход!
Из другого угла казармы по форме одетый сержант, со значком дежурного на груди, метнулся к выходу, небрежно перешагивая распластавшиеся на полу тела. В дверях появился капитан.
– Дежурный по роте сержант Сидоренко! – отрапортовал сержант.
– Что это у тебя тут твориться, Сидоренко? – капитан кивнул в сторону пытающихся подняться с пола.
– А, молодых привезли, товарищ капитан, пьяные как свиньи, между собой драку устроили, мы их кое как разняли. – выпалил как по заученному сержант.
– Понятно, завтра разберемся, что это за сброд, сейчас всем отбой, через пять минут зайду, проверю. – уже повернувшись спиной к дежурному и выходя из казармы, с равнодушием, произнес капитан. Следом за ним исчез и дежурный так же неожиданно, как и появился прежде.
– Ну, что, слоняры, долбанные! – проскрипел зубами один из трех, –
