в зале, Ролей приказал мальчику опуститься на колени перед жертвой его гнева на виду у всех присутствовавших, поцеловать ему ноги и попросить прощения. Михал Клеофас выполнил приказ, потом убежал к себе и долго горько плакал, не столько из-за перенесенного унижения, сколько от понимания полной ошибочности и недостойности своего поступка.
Через два года после приезда Ролея в Гузов было решено учить Юзефу игре на клавесине. С этой целью пригласили талантливого молодого музыканта Юзефа Козловского. Козловский родился в Варшаве в 1757 году, начинал свою музыкальную карьеру хористом и музыкантом в костеле Святого Яна, после чего играл в капелле Юзефа Стемпковского, воеводы Люблина, в его поместье в Лабуни. Уроки музыки, преподаваемые Юзефе, очень нравились Михалу Клеофасу, поэтому он настоял, чтобы ему их также давали. Ролей не стал возражать, хотя «учебная программа» Михала Клеофаса стала более углубленной, акцент в ней сместился с практических на теоретические занятия, а это значило, что день был заполнен очень плотно.
Имение Огинских в Гузове
Михал Клеофас скоро стал отлично играть на клавесине, он легко освоил этот инструмент, хотя до виртуозности ему было далеко. Козловский уделял больше внимания композиции, нежели исполнению. Это передалось Михалу Клеофасу, техника игры которого стала вполне позволять ему сочинять музыку. Он начал проявлять способности к импровизации. Козловский раскрыл Михалу Клеофасу основные, самые интересные, по его мнению, принципы композиции и теории. В остальном он, как и Юзефа, исполнял те клавирные произведения, которые имелись, а имелось их немного. Король, страстно покровительствуя литературе и живописи, музыкой особенно не интересовался, и в результате на ее развитие в Польше времен Станислава Августа выделялось мало средств. Саксонские предшественники короля, которые содержали процветающие капеллы в Дрездене, в этом отношении делали гораздо больше.
Это не значит, что в некоторых польских семействах музыка не процветала, несмотря на то что местный сценарий развития музыкального искусства и был несравним с немецким, австрийским, французским и итальянским. В тех странах царствовала опера, и классика поднялась до славных высот. Большинство магнатов нанимали иностранных капельмейстеров и музыкантов, особенно востребованными в Польше как исполнители, капельмейстеры и учителя были итальянцы: их вполне устраивала безбедная жизнь среди магнатов, очень почитавших итальянскую культуру и за счет которых можно было хорошо поживиться.
В Варшаве у графа Марцина Любомирского был самый лучший в городе музыкальный салон. Любомирский удивительно сочетал в себе качества просвещенного любителя музыки и беспутного кутилы. Его дворец являлся одновременно как средоточием некоторых пороков, так и самым известным в столице центром музыкальной жизни, в котором регулярно давались концерты, открытые для публики.
Среди
