на них запотевшие бутылки и подносы с фруктами.
Я-то думала, что после отбытия молодожёнов главными действующими лицами здесь останемся мы, свидетель и свидетельница, но ничего подобного не случилось. Народу и без нас было чем заняться.
Я с удивлением смотрела на увлечённо пьющих и жующих гостей и думала: куда в них столько влезает?! Или им известен секрет четвёртого, пятого, двадцать пятого измерения? Потому что в обычный желудок столько просто не поместится!
И ещё один вопрос занимал меня чрезвычайно: в нашей благословенной средней полосе ветки в садах просто ломятся под тяжестью вишен, яблок, слив и абрикосов. Почему же нашим людям на праздничный стол надо обязательно подавать бананы-ананасы, странные цитрусовые гибриды со смешным названием «помело» и, извините за выражение, маракуйю? Какая уж такая особая радость в этой экзотике?!
Порассуждав так немножко на общефилософские темы, я обратила внимание на Кирилла. Он молча сидел за столом со стаканом минералки в руке. Не пил воду, а просто держал стакан в руке. И смотрел на пьющую, жующую и танцующую публику. И в глазах его плескалось такое неподдельное удивление!..
Я тронула его за плечо:
– Я тоже удивляюсь: сколько же можно есть и пить?
– Да ещё в такую жару! – поддакнул он.
Ага, уже не злится… Хороший признак! Есть надежда обойтись без выяснения отношений…
– Кирюша, как ты думаешь, нам ещё долго здесь сидеть полагается?
– Давай подумаем. Как только Липка с Игнатом слиняли, наш стол публику интересовать перестал. И теперь уже вряд ли заинтересует. Мы же с тобой состояли при монарших персонах в качестве свиты. А когда монархи уходят со сцены, кого интересует их свита? Следовательно, присутствуем мы здесь или отсутствуем, для гостей никакого значения не имеет.
– То есть мы можем валить отсюда прямо сейчас?
– Да запросто!
И мы свалили.
Чтобы наш уход не выглядел слишком нарочито, мы пошли танцевать в общий круг, а когда в очередной раз грянула смертельно надоевшая песня про свадьбу, мы с Кириллом «под разливы деревенского оркестра» пошли на улицу – ну, якобы подышать свежим воздухом.
Обратно мы, понятное дело, не вернулись.
Пошли прогуляться по набережной. Долго гуляли и долго разговаривали. Он задавал мне вопросы, и я максимально честно на них отвечала. Потом роли менялись: спрашивала уже я, а отвечал он.
Он просил:
– Аня, скажи мне открытым текстом: что я должен сделать, чтобы стать твоим принцем?
Я смеялась и говорила:
– Все принцы вымерли давным-давно, буквально вслед за динозаврами.
– Нет, не все! Я-то остался!
– И как тебе это удалось? – удивлялась я. – Ты закапсулировался, что ли? Окуклился?
– Ага, точно! И таким образом пережил трудные времена. А теперь
