мусорный бак в метре от Егеря.
– Все нормально, Макс, мы уходим! – держась за свои драгоценные яйца, Егерь вскочил и дал отмашку парням смываться.
– Долбоебы! А им ведь, действительно, есть за что тебя не любить. Твои манеры и пренебрежение к людям не всем по вкусу. Я их тоже ненавижу, может быть, даже больше, чем ты. Они слишком тупые, и им наплевать на то, что творится вокруг. Все это ставит меня в крайне неприятное положение. Я вынужден разрываться между тобой и делами, которые творятся на районе. Эй, Иван? Скажи что-нибудь!
Макс внушительно посмотрел на лежащего Ивана и легонько ткнул его ногой.
– Хочу ее, – чуть живым голосом произнес Иван.
– А?
– Хочу сделать что-нибудь отвратительное. Только сейчас заметил, как потемнели и истерлись кирпичи на стенах: кажется, каждый нарисован от руки. Былого красного цвета уже нет.
– Что-нибудь отвратительное уже сделали с тобой, так что поднимайся. Тебе надо доковылять до дома и отдохнуть, а то ты много чего не заметишь.
Боже, неужели я – чудовище?
Иван приподнялся с асфальта.
– Чудовище? Видать, тебе сильно по мозгам надавали, – насмешливо произнес Макс.
– Идиот! Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не лез в драку?! – крикнула подбежавшая девушка на стоящего на коленях Ивана и отвесила ему сильнейшую пощечину, звук которой был громче, чем от выстрела в бак мгновениями ранее.
– Катя?
Иван упал обратно на асфальт.
– Катерина, долго же ты бежала до нас! А вот пощечину влепила своевременно, а то его мозг немного сошел с орбиты. Клин клином вышибают, мозги ему точно нужно вправить, а то ересь несет про каких-то чудовищ, – громко рассмеялся Макс.
– Да, Максим, очень смешно. Его тут били, а ты стоял в сторонке и укатывался от смеха.
Катя фыркнула и злобно посмотрела небесно-голубыми глазами на Макса.
– Я думал, он сам справится, тем более, у меня новые очки. Не хотел, чтобы они разбились, тогда бы я кого-нибудь застрелил с обиды, а так все закончилась весьма мирно и дружелюбно. Раскрасили асфальт пятнышками крови и парочкой выбитых зубов – разве не искусство? – продолжал смеяться Макс.
– Очки! Как же ты любишь всякие понты. Никогда не понимала людей, которые носят очки не для того, чтобы лучше видеть, а для того, чтобы показать свою крутость – типа какие они модные.
– Тебе этого не понять, – сплюнул Макс.
– Поверить не могу! Вань, ты хочешь сказать, что тебе больше нравится получать пиздюлей и ходить с раскрашенной физиономией, чем встречаться со своей любимой младшей сестренкой? Хуевый ты брат! – окончательно разозлилась Катя.
– Не выставляй меня мазохистом! И вообще для девушки ты слишком много материшься!
Иван наконец-то встал на ноги, вытер рукавом кровь с губ и тяжело вздохнул, посмотрев на Катю.
Макс решил
