и на пороге появился Рик. Он смущенно
переминался с ноги на ногу. Затем, преодолев робость, делая широкие шаги, словно желая оставить на полу
как можно меньше следов, парень пересек кабинет и остановился возле стола.
– Доброе утро, мистер Харт. Вот, я купил то, что вы просили, – протянул он запечатанную в конверт
сим-карту.
– Привет, Рик. Спасибо, ты меня очень выручил, – я подошел к парню и благодарно пожал его
молодую сильную руку.
Зазвонил телефон. Рик тактично поспешил удалиться. По внутренней линии Майкл сообщил, что
подъехал Роберт.
Я спустился в холл. Фредриксон был, как всегда, в тщательно отутюженных брюках и рубашке в
голубых тонах, лишь ради жаркого дня он сделал исключение, не надев галстук и пиджак. Маленький,
субтильный, но при этом невероятно проницательный и талантливый последователь Гиппократа. Внешне он
напоминал рыбу. Узкое лицо, круглые глаза с отвисшими нижними веками, взирающие на мир через
круглую оправу очков, и маленькие пухлые губы. Лоб его покрывала испарина, он извлек носовой платок из
кармана брюк и, вытирая лицо и лысую голову, извинился:
– Привет, Дэн! Такая жара, похоже, все горожане решили пережить ее на Кейпе. Пришлось сорок
минут стоять перед мостом, вот и задержался.
– Пустяки, Роберт, – вяло пожимая его узкую ладонь, успокоил я. – Мой пульс за сорок минут
нисколько не изменился.
Мы прошли на террасу и расположились в тени на мягком угловом диване. Роберт неодобрительно
рассматривал мои воспаленные от бессонной ночи веки. Затем достал из чемоданчика стетоскоп, тонометр
и привычным жестом, положив большой палец на внутреннюю часть запястья, стал слушать пульс. Закончив
осмотр, он, задумчиво складывая приборы, спросил:
– Как ты сегодня спал?
– Плохо спал, – откровенно признался я, – бессонница изводит.
– Может, назначить легкое снотворное? Твой организм должен отдыхать не менее десяти часов в
сутки, – нравоучительным тоном изрек доктор.
– Давай. Сам уже об этом давно думаю, – согласился я.
Роберт достал блокнот и размашистым почерком выписал рецепт. Вырвав заполненную страницу, он
протянул ее со словами:
– Завтра улетаю на конференцию в Нью-Йорк, но буду на связи, если что – звони.
Мы выпили по кружке зеленого чая со льдом, обсудили последние городские новости, и Фредриксон
уехал. Я же традиционно принялся просматривать свежую прессу, предусмотрительно оставленную
28
Патриком на краю стола.
На террасу забежал мокрый Винчи. Он демонстративно отряхнулся, на секунду создав вокруг себя
облако брызг. Собаки умеют это делать
