гостьи перестали щекотать ему щеку.
– Говорили мне, что ты давно уже дохлый номер, а я не верила, дура, – вампирша надулась, будто ее ввел в заблуждение нерадивый торговец. – Ходят слухи, ты не соблюдаешь диету. Оттого, наверное, и кураж повыветрился.
Кураж он и в самом деле утратил довольно давно, но не по причине смены рациона на густое красное вино. Вернувшись в новом образе в родовой замок, Влад попробовал вести тихую жизнь. Не вышло. Слухи распространялись подобно чумным крысам, и единственный на всю Европу высший вампир быстро обрел статус признанного авторитета среди нечисти. В замок потянулись паломники, отказать которым в гостеприимстве не позволяли совесть и хорошее воспитание. Румынский фольклор мигом оброс красочными рассказами об оргиях на реке Арджеш, а люди стали обходить эти места стороной. Поддавшись новому настроению, Граф поначалу завел себе несколько невест и приятно проводил время.
Не прошло, однако, и двух веков, как сложившееся вокруг общество стало тяготить. Игнорировать дальше бестолковость и дурные гастрономические привычки гостей не получалось. С каждым годом Влад отстранялся от происходящего в его доме все больше. От гостей укрывался в гостиной, по коридорам передвигался, по большей части, в виде тумана, чтобы лишний раз ни с кем не заговаривать. А еще развил в себе такую степень меланхолии, что едва ли не ежедневно размышлял об утренних лучах солнца на крыше.
Больше всего злило, что окружающие ничего не замечали. В замок по-прежнему таскались гости. Каждую ночь шумная толпа заполняла бальный зал и гостевые спальни, где предавалась самым разнузданным развлечениям. Любые уговоры покинуть здание воспринимались в лучшем случае как шутка. Занудство хозяина, по всеобщему признанию, входило в программу вечера. Оставалось только скрипеть клыками в попытке сохранить аристократичность в подобном окружении.
Девица наконец сползла с кресла и стала прохаживаться по комнате, щупая все подряд и корча недовольные гримаски. У Влада ощутимо задергался левый глаз. Когда же вампирша схватилась за последнюю из оставшихся в доме ваз династии Цинь, пришлось сцепить пальцы, чтобы щелчком не выкинуть самоуправку за дверь.
– Послушайте, это, право, смешно, – размеренное дыхание помогало голосу звучать спокойно. – Мне ведь больше четырехсот лет. Я слишком стар, чтобы нуждаться в обществе таких прелестных созданий.
– Стар? – Вампирша разразилась заливистым смехом, но вазу поставила на место. – Жаль, ты не видишь себя в зеркале, а то я бы тебе показала твою старость! Выглядишь от силы на сорок. И к чему тогда любовь к безупречным нарядам? Черный ведь никогда не выходит из моды, и ты это знаешь. А длинные темные волосы, что ты так аккуратно собираешь в импозантный хвостик? Что это, как не попытка привлечь к себе внимание?
Упреждая маневр надвигающейся кокетки, Граф встал и отгородился от нее собственным креслом.
– Это всего лишь попытка достойно выглядеть
