даже умилился: ну, котенок забрел на пустырь, где хозяйничает свора бродячих псов!
Сел юный провинциал за стол. Его тут же взяли в оборот Рыжий Альбинец и Помело. Как всегда, пару кругов они сыграли на проигрыш – чтобы простак освоился, чужое серебро в руках подержал, в азарт вошел. Они с третьего круга всерьез за дело берутся.
Мне-то от дверей не шибко видно, как идет игра, а только замечаю, что и третий круг, и четвертый уже – а юнец делеры к себе по столу придвигает. Рыжий Альбинец потирает левой рукой бровь: верный признак – злится. А Помело на весь дом закричал хозяину:
«Эй, Пузан, нашему новому другу везет! Это дело надо обмыть. Каррасинского нам! За мой счет!..»
Я не забуду, Райсул, как ты меня вытащил из заварушки в «Охапке дров» и три проулка на себе тащил, чтоб меня со сломанной ногой стража не сцапала. Так я тебе по дружбе говорю: будешь в «Улыбке удачи» – поосторожнее с каррасинским, особенно если тебе его кто-нибудь ставит. Как бы с того винца у тебя голова не закружилась да в глазах не зарябило!..
Рыбья Кость – помнишь нашу подавальщицу? – мигом обернулась, кубки не перепутала, кому какой подносить. Помело и Альбинец выпили за здоровье и удачу Дика Бенца. А сам он сделал маленький глоточек, поставил кубок на край стола и говорит, улыбаясь до ушей:
«Хорошее какое вино… Играем дальше, господа, пока моя заступница ко мне добра. Она капризница, привередница. Миг – и передумает мне помогать».
«А кто у тебя в заступницах?» – поинтересовался Джек-Левша из-за соседнего стола.
Бенц с готовностью расстегнул камзол…
Ну, ты видел, наверное, – в лавчонках кипами лежат кожаные лоскуты с изображениями Младших богов. Ты-то, халфатиец, можешь не знать, но мы часто нашиваем лики своих заступников на куртки и камзолы – с изнанки, чтоб к сердцу ближе. Во, гляди: у меня Больд Могучий, даритель крепости и силы…
Так вот, распахивает Бенц свой камзол – и глядит на нас Риэли Насмешница, божественная циркачка. Красивая, веселая, в шутовском пестром наряде – и шариками жонглирует, богов потешает. А каждый шарик – судьба человеческая…
Все притихли: где и почитать богиню удачи, как не в игорном доме! А Бенц принялся камзол застегивать – да локтем кубок зацепил, на пол опрокинул. Так огорчился, бедняга, охнул даже!
Рыбья Кость тихонько спросила хозяина: не принести ли гостю другой кубок? А я рядом стою и слышу, как умный и тертый наш Пузан так же тихо отвечает подавальщице:
«Незачем добро переводить. Все равно на полу окажется».
А простак из захолустья продолжает потрошить Альбинца и Помело, как хозяйка потрошит гусей перед копчением. Рыжий Альбинец от злости себе бровь чуть до дырки не протер.
Тут Помело сорвался, начал волну гнать: мол, у франусийца такие пышные манжеты, что полколоды упрятать можно.
Бенц не обиделся. Даже заулыбался польщенно:
«Вы приняли меня за шулера? Ух ты! Дома расскажу –
