тарты, каштаны с медом и фрукты – как же это вкусно! А еще свежая, не из Тибра, а из родника, вода и разбавленное вино из своего винограда.
Для меня никогда не делали исключение в монастыре, но я чувствовала себя сытой и довольной. Санча говорила, что это свидетельствует о моих деревенских корнях. Я отвечала, что скорее о способности не зависеть от мастерства повара.
Конечно, это не строгий пост и даже не столь большое ограничение, но по сравнению с десятками яств на столе наших дворцов отказ от чревоугодия хотя бы на время. Я чувствовала себя в монастыре обновленной и очень легкой.
Даже в Непи, страдая в одиночестве после убийства Альфонсо, я получала удовольствие от простой трапезы без поварских изысков, от сыра, оливок и свежего хлеба. Я никогда не была рабыней пиров и искусства поваров, хотя никогда нарочно не избегала вкусной пищи. Наверное, способность довольствоваться тем, что Господь послал тебе на обед, есть счастливая черта моей натуры.
Этим отличались все Борджиа, и мама тоже.
Из детских воспоминаний не могу пропустить сплетни о султане Джеме, который приехал в Рим, когда мне было лет девять. О, какие о нем ходили слухи!
Брат правителя Османской империи султан Джем был рослым, сильным, я бы сказала, упитанным человеком. Позже я не раз встречалась с ним, поскольку Чезаре и Хуан взяли султана Джема под свою опеку. Мои рослые братья выглядели рядом с султаном почти мальчишками, особенно стройный и гибкий Чезаре. Он был вполне обычным, но когда султан Джем только прибыл в Рим, он казался мне, маленькой, огромным и страшным.
Не только мне, по Риму ходили слухи (терпеть не могу слухи и сплетни, поскольку они обычно лгут, но иногда пользуюсь), что он ест 5–6 раз в день и всякий раз съедает по большому гусю и даже целой овце! А когда не ест, то пьет или спит. Ел, пил и спал султан Джем действительно много, но делал это скорее от безделья.
Я просила у отца позволить мне хоть в щелочку посмотреть, как султан Джем съедает за один присест большого барана, отец сердился и говорил, что мне пора бы повзрослеть.
А еще впечатление от свадьбы сына донны Адрианы Орсо Орсини и Джулии Фарнезе, на которой я была не просто зрительницей, но участницей! Хуан, я и Джоффре сначала торжественно отвели новобрачных в зал, где проходил пир, а потом мы с Джоффре должны были подать на блюде огромного золоченого павлина. Вообще-то, на пирах это обязанность младшей дочери хозяина дома. Хозяином выступал наш отец, а его младшей дочерью была я. Но, увидев огромнейшее блюдо, на котором расположился запеченный павлин (ему вернули на место все перья на крыльях и в хвосте), я поняла, что не только не смогу внести в зал этого монстра, но и поднять едва ли удастся. Пришлось звать на помощь младшего брата.
Мы с Джоффре тащили павлина, стараясь блюдо не перекосить, чтобы птица не соскользнула и не плюхнулась на пол, а потом последним усилием подняли его на руках и водрузили на стол под громкие приветственные возгласы. Мне было не
