style="font-size:15px;"> Олар Шайн, т’лан имасс
Серожаб, демон-фамильяр
Апт, демоница Тени (аптор)
Азал, демон Тени
Панек, ребёнок Тени
Мебра, шпион в Эрлитане
Искарал Прыщ, жрец Тени
Могора, его жена-д’иверс
Киннигиг, яггут
Фирлис, яггутка
Арамала, яггутка
Икарий, ягг
Маппо Коротышка, трелль
Йорруд, сенешаль, тисте лиосан
Малахар, тисте лиосан
Эниас, тисте лиосан
Оренас, тисте лиосан
Пролог
Граница Зарождения,
943 день Поиска,
1159 год Сна Огни
Серые, раздутые, изъязвлённые трупы заполонили илистый берег, сколько хватало глаз. Прилив свалил их грудами, точно плавник. Покачивающиеся на волнах тела облепили чернопанцирные десятиногие крабы. Маленькие – с монетку размером – создания только-только начали прорывать дорожки в щедрых залежах гниющей плоти, которые подарило им разрушение Пути.
В море отражалось бледное, низкое небо. Сверху и снизу глухой, мутный оттенок олова разрывали только полосы тёмно-серого ила и, на расстоянии тридцати гребков, грязно-охряные верхушки полузатопленных зданий города. Штормы ушли, вода на останках затопленного мира успокоилась.
Обитатели его были низкорослыми и коренастыми. Плоские лица обрамляли длинные, распущенные светлые волосы. Судя по плотной одежде, в их мире было холодно. Но когда Путь раскололся, климат радикально изменился. Во влажном, жарком воздухе разливалось зловоние гниющей плоти.
Море зародилось из реки в ином мире. Мощная, широкая водная артерия пересекала, наверное, целый континент, несла в себе наносы с равнины, в её мутной глубине жили огромные сомы и пауки размером с тележное колесо, на мелководье кишели крабы и лишённые корней плотоядные растения. И река исторгалась на эту плоскую, широкую равнину ливнем дни, недели, месяцы…
Бури, порождённые столкновением тропических воздушных потоков с местным умеренным климатом, гнали потоп воющими ветрами, из прежде неотступно прибывающих вод явились болезни, которые унесли тех, кто не утонул.
Каким-то образом разрыв закрылся прошлой ночью. Река иного мира вернулась в своё изначальное русло.
Побережье. Наверное, неподходящее слово, но другое не пришло на ум Труллу Сэнгару, пока его волокли вдоль новорожденного моря. Пляж состоял из чистого ила, который скопился под мощной стеной, протянувшейся от горизонта до горизонта. Стена выстояла под натиском потопа, хотя вода теперь струилась уже и по другую её сторону.
Трупы слева, обрыв высотой в семь или даже восемь ростов справа, площадка на стене шириной чуть меньше тридцати шагов. То, что она выстояла против целого моря, говорило о чарах. Широкие плоские плиты под ногами были вымазаны грязью, которая, впрочем, уже подсыхала на жарком ветру. На её поверхности плясали серовато-коричневые насекомые, прыгали, убираясь прочь с пути Трулла Сэнгара и его тюремщиков.
Трулл
