твердым стуком, точно камень. – Для них темнота прибежищем стала. Они любят мглу, но боятся кинжала. Старинный стишок. – Он убрал меч в ножны. – До недавнего времени я даже не подозревал, что он может пригодиться.
Элиас взял меня за руку, и мы побежали в неосвещенный туннель. Может быть, солдаты чудом не слышали крика девочки? Может быть, они не увидели нас? Может быть, может быть… Но нет, нам не повезло. Я услышала крики и топот за спиной.
2: Элиас
Три наемника и четыре легионера отставали от нас всего на пятнадцать ярдов. Немного пробежав, я снова оглянулся – теперь за нами гнались шесть наемников и пять легионеров, сократив расстояние до двенадцати ярдов. И с каждой секундой в катакомбах становилось все больше и больше солдат Империи.
Весть о том, что Элиас Витуриус замечен в катакомбах, наверняка уже облетела всю Серру – сначала гонец передал сообщение патрулям, затем за дело взялись барабаны. Все эскадроны подняты по тревоге. Солдатам нет нужды проверять, что это я, они будут преследовать нас в любом случае.
Я резко повернул налево, в боковой туннель, утягивая за собой Лайю. В голове лихорадочно скакали мысли: «Оторвись от них, пока еще возможно. Иначе…» «Нет, – нашептывала часть моей души, солдат-маска. – Остановись и убей их. Их всего одиннадцать. Это проще простого. Ты справишься с ними с закрытыми глазами».
Я должен был сразу убить ифрита в погребальном зале. Узнай Элен о том, как я не сумел распознать, что за существо передо мной, да еще и пытался ему помочь, вот уж она бы посмеялась.
Элен. Я мог поклясться своим клинком, что ее сейчас допрашивают. Маркус, или же Император Маркус, как теперь его называют, отдал ей приказ казнить меня, а она не сумела. И хуже всего то, что все четырнадцать лет она была моим ближайшим другом. Оба этих обстоятельства в его глазах непростительный грех, который не может остаться безнаказанным. Тем более сейчас, когда в руках Маркуса безграничная власть. Он заставит Элен страдать. В памяти всплыли слова ифрита: «Жнец человеческих душ». И тотчас потянулись вереницей воспоминания: Третье Испытание, гибель Тристаса, сраженного клинком Декса, смерть Деметриуса и Леандра…
Впереди раздался крик, и я пришел в чувство. Поле боя – мой храм. В самый нужный момент вспомнилась старая мантра моего деда. Меч – мой пастырь. Танец смерти – моя молитва. Смертельный удар – мое освобождение.
Рядом, тяжело дыша, бежала Лайя. Она задерживала меня. «Ты можешь ее бросить, – шепнул коварный голосок. – Один ты будешь двигаться намного быстрее». Я подавил соблазн в зародыше. Даже если забыть данное мною слово – помогать ей в обмен на свободу, она, я знал, сделает все, что угодно, чтобы попасть в Кауф, к брату, даже если добираться туда придется в одиночку.
Но тогда ей попросту не жить.
– Быстрее, Лайя, – поторопил я. – Они слишком близко.
Она припустила вперед. Стены, выложенные черепами, кости, склепы, оплетенные паутинами, остались позади. Мы оказались гораздо южнее, чем нужно. Мы давно прошли прорытый
