звуконепроницаемая.» Подойдя поближе увидел, что в стене около дверей есть небольшие отверстия, скорее всего для микрофона и динамика. Раньше я не мог их разглядеть из-за яркого света.
– В еду, что-то подсыпали. – тихо ответил я.
– Ясно. С чего ты сделал такой вывод?
– Меня в этой камере пытают. Я не знаю зачем это нужно и сколько уже продолжается. – всё так же тихо продолжил я.
– Ты болен. Пневмония. Мне рассказали, как три дня ты был в бреду. Как только тебе стало легче, меня сразу вызвали. Говорят, периодически были обострения и ты кричал, что-то про свет, что у тебя выпадают волосы и многое другое.
– Но ты же видишь, что волос нет, ведь так? – неуверенно спросил я.
– Вон в углу весит зеркало, сам посмотри. – произнесла Алина и быстро вытерла слезу, стараясь не показывать мне этого.
И в правду над унитазом висело небольшое зеркальце. Посмотрев в него я увидел привычную картину, волосы на месте, да и щетина пробивается. Машинально попробовал их на ощупь… всё как было раньше. Я был уверен в том, что происходящее было взаправду, но взглянув на супругу решил, что нужно подыграть.
– Да наверное ты права. – снова подойдя к двери сказал я.
Мы ещё немного поговорили, она заставила меня поесть, после чего я уговорил её уйти. Думаю ей нужно как можно меньше здесь находится. День проходил спокойно, ко мне заходил персонал приносили еду и медикаменты. В ящике стола я нашел пульт и решил посмотреть телевизор. Всё происходило так, будь то я и вправду болен. Алине наверное объяснили, что боли в грудной клетке и были признаками пневмонии, а дальше выяснили, что есть ещё инфекция, она в сложной форме и передаётся по воздуху.
Подумав я стал замечать, что все блага, которые мне дали, ни как не связывают меня с внешним миром. Не дали даже радио, что бы связь была хоть односторонней. Не было телефона, хоть мой и украли, но дома был старенький, почему-то жене не разрешили его мне передать. Принесли книги, но не газеты, дали телевизор, но из программ были только с фильмами, без выпусков новостей и других передач. Моя паранойя достигла вершины. Я просто сидел и рассматривал всё, что меня окружает и пытался вникнуть, зачем это сюда принесли, благо свет стал не такой яркий. Всё же совладав с собой решил, что рас уж раз поел, то съем и то что принесли мне на ужин. Через несколько минут после приёма пищи, почувствовалось недомогание. Ноги стали подкашиваться, трудно было сфокусировать взгляд и в конце концов я потерял сознание.
Очнувшись увидел знакомую обстановку, в камере снова ничего не было и свет, этот едкий, белый свет, который казалось стрелой влетает в глаз и болью врывается в череп. В коридоре было темно и соответственно, стеклянная стена места моего заключения, стала стеклянной. Подталкиваемый параноидальным психозом, я стал внимательно изучать себя в зеркале.
– Привет красный комбинезон и двойка на спине! – с истеричной насмешкой выкрикнул я.
От досады
