все было просто. С мертвяками что самое главное? Не врут они никогда: не умеют, особенно если некромантом знающим пытаемы. Да и другие доказательства сыскались. Затем был суд, скорый и справедливый, заказчика моего на виселицу отправили за смертоубийство, а коль наследников не было, то имущество пошло с молотка. Землю арендаторы из аборигенов раскупили, а мне, как поимщику оной нежити, право первой ночи на распродаже предоставили. Вот я «копейку» и ухватил. Подзанял денег под продаваемый «виллис», у кого смог, у себя в кубышке покопался, по сусекам пошарил, выскреб все остатки ― да все же купил. Потом, правда, месяца два на еду едва хватало, но вскоре «козел» продался, а затем был еще заказик денежный, в общем ― выкрутился.
А теперь на такую покупку нарадоваться не могу. Я на ней, когда заказов по главной моей специальности не было и город никаких наград ни на что не обновлял, не раз мотался в Серые горы, что на месте бывшего Вышнего Волочка раскинулись, и там скупал у гномов всякие полезные железяки. И вез их в родной город Великореченск, где и продавал с немалой выгодой для себя. Гномы до летнего торга из своих пещерных заводов ни ногой, а к ним тоже не попадешь. Не пустят, и весь сказ. Обычаи у них такие. А с гномами как: если втемяшилось что в его круглую бородатую башку в форме обычая, предками завещанного, то не вышибешь не то что кузнечным молотом, а даже аммоналом, хоть в оба уха ему заложи.
А мне повезло: завелись у меня в тамошней владетельной семье знакомства. Спас я как-то, хоть и случайно совершенно, даже сам не понял, что сделал, дочку тамошнего управителя Дарри Рыжего, Вару. Круглолицую, розовощекую и пухленькую девицу, очень-очень симпатичную даже по человеческим меркам, если вам нравятся такие задорные розовые пухляшки маленького роста, с типичными для всего гномьего племени хитрыми голубыми глазками. Охотился я неподалеку от их владений на одну восьминогую чешуйчатую тварь, по заказу, а тварь, как потом выяснилось, охотилась на загулявшую в лесу гному. Когда тварь замерла перед последним прыжком, собираясь приступить к завтраку, я всадил ей в голову крупнокалиберную пулю из «секиры»,[5] чего обычно хватает. И на тот раз хватило, а уже в лежащую я еще два раза пальнул.
Как бы то ни было, гному я спас, она вылезла из кустов сразу же, как только восьминогий… этот самый, короче, не знаю, как назвать, испустил дух. Я ее проводил до общинных ворот, передал с рук на руки охране, и расчувствовавшийся папаша объявил меня «добрым гостем общины». А это не просто слова ― это такой медальон, который надо предъявлять, и такой документ на пергаменте, который можно в сортир выбросить, но с медальоном, разрешается ездить туда когда в голову взбредет. Романтическая история охотника и принцессы, только вместо свадьбы охотник и принцесса заключили выгодный торговый союз, и она не стеснялась брать в свою пользу комиссионные с моих покупок в их кузнях.
Так,
