style="font-size:15px;"> Из револьверного ствола вылетел сноп огня, а бандиту словно кузнечный молот в лоб угодил, отшвырнув его на второго номера и сбив того с ног. Третий попытался убежать, пригнувшись и бросившись в сторону, но пули такого калибра, угодившей в спину, хватило ему за глаза. Его бросило вперед, и он затих, пропахав лицом по земле. А затем двумя выстрелами я добил сбитого с ног. Все. Больше из врагов никого.
Я перемахнул через край башни, оставшись на броне, следом выпрыгнула Лари, из люков вылезли гномы.
– Машину не брошу! – заорал Орри.
– А что сделаешь? – крикнул я в ответ.
– Не знаю! – с отчаянием прокричал водитель.
– А не знаешь, так не… – закончил фразу я непарламентским выражением. – Хватай тюки и цинки с патронами – и бегом в рубку. Баржа тебе вместо броневика. Пулемет на кормовую вахту ставьте!
Балин сообразил быстрее и уже несся на борт со своим рюкзаком, еще чьим-то, да еще держал в руках тушу пулемета с растопыренной во все стороны треногой. Лари и Маша тоже бежали туда с вещами и оружием. Я один за другим вытащил шесть запасных коробок с патронами из держателей в башне, передавая их Орри, который составлял их на земле. Схватили сколько могли, тоже побежали на борт.
Самолет, который умудрился еще что-то взорвать в городе, продолжал отвлекать внимание от нас. Загрузились полностью за три ходки. Балин даже два мешка с песком притащил, навалил на металлический бруствер вахты, – за ними мы установили пулемет, обращенный к городу. Орри запустил судовой дизель, тяжко и медленно заколыхавшийся под палубой. Я забросил в боевое отделение броневика шесть двухсотграммовых шашек тротила, смотанных проволокой, с куском тлеющего шнура минут на пять, а сам уселся к пулемету за стрелка. Дело знакомое, в армии мне «популеметить» немало пришлось, хоть и не из «максима». Но и «максим» знаю на «ять», без вопросов. Дамы укрылись за бортом пустой, к нашему счастью, баржи. А затем мы отбыли, причем очень драматически – Балин перерубил канат своей острой, как бритва, секирой.
Обороты дизеля участились, колебания дощатой палубы сменились крупной дрожью, и мы медленно отвалили от пристани, выгребая на речной стрежень. Наша посудина развернулась кормой к городским воротам – и пошла, все ускоряясь и ускоряясь, оставляя за собой расходящийся шлейф приглаженной и бурлящей воды.
Лишь когда мы оказались на самой середине, из ворот начали выбегать вооруженные люди в разношерстной форме. Некоторые падали на колено, некоторые вскидывали винтовки стоя, но над нашими головами довольно густо засвистели пули.
Расстояние было уже метров пятьсот, не меньше, вода затрудняет определение дистанции. Я взял в прицел толпу у ворот и выпустил очередь патронов на десять. Пулемет затрясся – сильнее, чем башенный из броневика. Фонтанчики выбитой пулями
