через дорогу. Там застала местного участкового, майора Куклина, который только и ждал выхода на пенсию. По этой причине Куклин никуда идти не собирался и попытался спровадить беспокойную посетительницу. Матушка, не стесняясь в выражениях и не смущаясь сидевших тут же дружинников (ДНД, добровольная народная дружина, кто не застал – Интернет в помощь), объяснила, что он, Куклин, сюда назначен людей защищать, а не казенные штаны просиживать.
Куклин от неожиданности крякнул. Потом спросил:
– Если сын не дома, то где еще может быть?
– В Таврическом, в игротеке.
– Беги, проверь, там ли он. Если там, то пусть там и сидит. Потом пулей сюда. Сходим, посмотрим, что это за любители запираться.
Найдя меня в игротеке, матушка вернулась в ОПОП. В сопровождении Куклина и дружинников пошла домой. Дверь снова была закрыта на крюк. Куклин проорал «Откройте, милиция!», в квартире послышалась какая-то возня, потом тихонько, стараясь не шуметь, крюк сняли. Дверь открывать не стали, спрятались в комнате. Матушка достала ключи, впустила участкового и дружинников, сама ушла в свою комнату. Минут через пять Куклин постучал в дверь:
– Уткина, веди сына домой. Твои соседи уже съезжают.
И, хмыкнув, добавил:
– Только в следующий раз полегче языком. А то ведь и на сутки отправить могу.
Вскоре освободившуюся комнату выделили Надежде Александровне Кавелиной, почетной пенсионерке, члену КПСС с двадцатых годов… Жила она не одна, с сыном Алексеем.
Краем уха я слышал, что год назад Надежда Александровна пережила инсульт, но все обошлось. Для меня тогда все было едино, что ангина, что инсульт. Поболел и дальше побежал… Вот Надежда Александровна и бегала, несмотря на весьма солидный возраст. Как бы сказали в те времена: принимала активное участие в жизни Коммунистической партии. И по дому хозяйничала сама. Готовила отменно, некоторые премудрости готовки моя матушка у Надежды Александровны переняла.
К сожалению, продолжалось это недолго. Не знаю, что там было причиной – просто преклонный возраст или же перенесенный инсульт сказался. Просто однажды Надежда Александровна отправилась на свою прежнюю жилплощадь. И никак не могла понять, почему ей говорят, что она здесь больше не живет. Это был первый приступ, но не последний. То забудет про стоящую на плите кастрюлю. То поставит суп вариться, посолит и забудет, что посолила. Посолит снова. И снова… И снова… То выйдет в туалет, а обратно никак – не может найти свою комнату.
Как-то летом мы проснулись часов в шесть утра от какого-то писка. Мать была выходная, у меня каникулы. Пошли посмотреть что за писк. Оказалось, это Надежда Александровна включила телевизор, ждала начала трансляции с очередного съезда КПСС. А тогда телевидение в восемь утра начинало работать. На экране настроечная таблица и противный звук, который и сейчас иногда
