отменная реакция!
Поверженная Клер лежала внизу лестницы и стонала, не в силах подняться. Похоже, ей и в самом деле пришлось туго, но я слышал, как у меня за спиной посмеивались молоденькие служанки, у которых гадкая жаба в женском обличье успела выпить немало крови. Единственной, кто бросился Клер на помощь, оказалась Матильда. О моя добросердечная Матильда… которая, скорее всего, никогда не будет моей…
Дезире Фонтенуа махнула тетрадкой, подзывая племянника. Мальчик подошел, потупив голову. На его щеках все еще полыхали два алых пятна.
– Это твое? – спросила у него Дезире.
Люсьен утвердительно кивнул.
– Тогда держи, – великодушно сказала его тетушка и, даже не сделав вполне простительной в подобном случае попытки заглянуть в тетрадку, отдала ее Люсьену. Мальчик схватил тетрадку и убежал – надо полагать, торопился запрятать свое сокровище в более надежное место.
Граф, укоризненно качая головой, подошел к кузине.
– И зачем вы так поступили, дорогая Дезире? – Он кивнул на Клер, которая охала и никак не могла встать на ноги, несмотря на то что ее пытались поднять уже не только Матильда, но и пришедший ей на помощь Ланглуа. – Она ведь могла шею себе сломать, в конце концов!
– Подумаешь! – беззаботно парировала Дезире. – Некоторые шеи просто созданы для того, чтобы их ломали. – Она обернулась и смерила кузена зорким взглядом. – А вам, дорогой Эрнест, не стоит поощрять слуг шпионить за вашим сыном. Конечно, если вы не хотите, чтобы он возненавидел вас.
– Но Клер – одна из самых преданных наших служанок! – возразил задетый за живое граф. – Конечно, она не всегда права, но…
– Запомните, дорогой Эрнест, – медовым голосом пропела мадемуазель Фонтенуа, и ее глаза сузились. – Избыток преданности бывает иногда еще более вреден, чем ее недостаток! Послушайтесь моего совета, избавьтесь от этой особы, и вы сразу же избавитесь от множества проблем.
– Благодарю за совет, дорогая кузина, – с поклоном отозвался граф, – но в ближайшие сто лет я вряд ли последую ему. Я уже имел случай убедиться в верности Клер и не собираюсь ее увольнять. – Он возвысил голос: – Антуан! Будьте добры, позовите доктора Виньере, пусть он осмотрит Клер.
– Да, господин граф, – отвечал дворецкий, кланяясь.
– А вы, Лефер, помогите отнести бедняжку к ней в комнату. Я знаю, вы тоже ее не слишком жалуете, но… Проявите хоть немного христианского милосердия, в конце концов!
Без особой охоты я отправился выполнять приказание графа, а Дезире, буркнув себе под нос: «Надо же, какая забота», с треском раскрыла веер и величаво двинулась вверх по лестнице. Она шла, а ступеньки словно сами стелились ей под ноги, счастливые тем, что именно она попирает их. Уверен, не только у меня одного возникло такое впечатление. По крайней мере, граф Коломбье проводил свою кузину тоскующим взглядом и тяжело вздохнул.
4. То,
