место и к кому-то подсаживаться.
«Желтокожий, весьма упитанный, в добротной одежде, похоже купец. Да, точно – узкоглазый», – оценил своего соседа по столу клинок. «Узкоглазыми» называли особо предприимчивых купцов, которые во всем искали свою выгоду и ради этого приноровились хитрить и обманывать. От этой привычки у них появился характерный прищур, и теперь их маленькие «гномские» глазки приобрели вид продолговатых щелочек, за что простые «землекопы» стали называть их узкоглазыми.
Сотрапезник поздоровался, приободрился и попытался завязать с клинком разговор. Видимо, он был совсем не прочь завести в столице знакомство с кем-нибудь из гвардейцев.
– Вы, милче (мил человек), похоже, недавно на службе, обычно клинки не жалуют компанией нашего брата.
Клинок поморщился, он действительно предпочел бы ужинать в одиночестве, чем с узкоглазым.
– Да второй год уж пошел.
Вскоре принесли жареные колбаски и вторую кружку пива.
– Ну и как, опасна и трудна ваша служба? Чем обычно занимаетесь? – заискивающе вопрошал купец.
– Так известно чем: столичные улицы патрулируем, вельмож сопровождаем, окрестные деревни усмиряем, ну и партизан по лесам отлавливаем, если заведутся, не зря же на службу краснокожих берут. – Начатая вторая кружка и принесенные колбаски сделали клинка более разговорчивым.
– Партизан? – глаза щелочки на мгновение округлились.
– Ну да, повстанцев там всяких и прочий лесной сброд. Нам какая разница какого зверя в лесах выслеживать, обычного или двуногого, только за двуногого государь хорошо платит.
Через полчаса за столом уже не смолкала оживленная беседа, купец предложил отужинать за его счет.
– Вот недавно был случай, – продолжал подвыпивший клинок. – Сопровождал я как-то по улицам знатного вельможу. Проходим мы, значит, по рыночной площади, а там какой-то трубадур памфлеты обидные про власть распевает, так этот вельможа схватил с мостовой камень, размахнулся и запустил в него. Мне пришлось сбить трубадура с ног, пока тот размахивался и кидал, чтобы камень его не задел. А иначе обвинили бы проарийские правозащитники этого вельможу в нарушении прав простолюдинов и негуманном обращении. Вот как ты думаешь, легко быть быстрее летящего камня?
– А не проще было камень из рук вельможи выбить?
– Проще. Но только мы защищаем тех, кто правит и платит, а не простой народ. А иначе это уже не государство было бы, а какая-то островная анархия.
– За государя!
Оба сотрапезника гулко стукнулись кружками и принялись осушать их до дна.
Над трактиром давно взошла луна, поток новых посетителей уже иссяк, а в кабаке становилось все больше пустых столов.
– А что там в деревнях?
– Да что в деревнях, –
