без опознавательных знаков.
Все хорошо вооружены и все как один в масках.
Прежде чем их старший подошел к заблокированному посреди узкой улицы «уазику», из переулка, в котором пару минут назад скрылся вслед за левой тачкой один из «Лендроверов» – а именно тот, в котором расположились Голубев и его «личник», выползла «бэха» и покатила прямо к ним. Бушмин уж было слегка воспрял духом, предположив, что это нарисовался «БМП» с охраной – вернулся, заложив небольшой круг. Но, как выяснилось, зря: это была явно чужая броня, без каких-либо опознавательных знаков.
Дело, однако, быстро принимало дурной оборот.
@I20-MAX = В который уже раз в своей практике Бушмину доводилось отдавать должное нохчам, их крайней наглости, помноженной на природное мужество – а порой и бесстрашие, доведенное до фанатизма, – и недюжинную уверенность в себе, в своем родовом превосходстве над другими человеческими особями. Вот и сейчас, высыпав на тихую грозненскую улочку из своих машин, они, кажется, не обращали ровным счетом никакого внимания на застывший всего в двух-трех десятках метров – и выглядящий сироткой, как малый ребенок, которого случайно потеряли в городе его взрослые родители, – бронетранспортер федералов, из которого, кстати говоря, наружу так никто и не рискнет высунуться…
Пока вайнахи окружали армейский «уазик», пока их волчьи ноздри принюхивались к добыче, которой теперь вроде как некуда было деваться, Кондор сделал две вещи.
Первый его поступок являлся чисто рефлекторным: он снял свою «сучку»[2] с предохранителя, передвинув флажок на стрельбу очередями.
Второй поступок был уже вполне осознанным: Кондор, вжикнув «молнией» куртки, расстегнул один из кармашков «лифчика», прихваченный липучкой, и извлек оттуда – проигнорировав лежащую в другом кармашке менее мощную, а значит, и менее эффективную в их положении «РГО» – старую добрую «Ф-1», известную также как граната-»лимонка».
Впрочем, поначалу нохчи не проявляли особой агрессивности: быстро взяли «уазик» в колечко, не приближаясь, впрочем, к машине ближе чем на пять-шесть шагов, предоставив своему старшему вести переговоры.
К «УАЗу» подошли двое вайнахов. Один из них, верзила под два метра ростом, настоящий горский богатырь, – даже объемистый зимний камуфляж не способен был скрыть его мощного телосложения, – держащий на сгибе правой руки «ляльку»,[3] занял позицию ближе к корме «уазика», в аккурат с той стороны, где расположился Бушмин. Другой же, явно старший всей этой компании, у которого из оружия имелся при себе лишь «стечкин» в поясной кобуре, неспешно подошел к дверце водителя, чуть пригнувшись, заглянул вовнутрь, затем как-то даже преувеличенно вежливо постучался костяшками пальцев в стекло.
– Приспусти маленько стекло, – разлепив губы, сказал Бушмин. – Спроси, кто такие и что им нужно.
Приспустив до половины стекло, Подомацкий адресовал эти же вопросы вайнаху в маске, на бушлате которого имелись
Автомат «АКСУ» (
Пулемет «РПК» с частично обрезанным прикладом (
