где беседуют женщины, – чем не вариант: вдова, симпатичная, обеспеченная, хороший коттедж, большой участок, любит копаться в огороде, у неё много земли, и у коттеджа, и на участке…
– … И плюс ещё чернозём под ногтями, – завершил его фразу Дубинский. И продолжил. – Кончай быть свахой. Помни, что сказано в Библии: не пожелай жену ближнему своему!
– Мальчики, – кликнула с веранды Анюта, – пора ехать, скоро стемнеет: не люблю ездить в темноте.
– Мы готовы, – откликнулся Валентин.
– Валя, как ты после выпивки сядешь за руль? – встревожено спросил Яков Петрович. – Давай я отвезу вас, а ты завтра вернёшься за своей машиной.
– Яшенька, не боись! Мой «Мерседес», если поставить на него пушку, может работать танком – в нём я чувствую себя защищённым.
Мужчины поднялись и вместе с Анютой направились к калитке. Соседка провожает их.
– Почаще приезжайте, а то мне тут одной тоскливо, – призывно смотрит на Дубинского. – Вместе капусточку будем квасить.
Дубинский поёживается и вполголоса говорит Валентину:
– Тогда я здесь вообще больше не появлюсь – не терплю квашеную капусту.
Садясь в машину, Валентин командует другу:
– Езжай за нами, я знаю кратчайший путь – через полчаса будем дома!
Если бы это была аудиокнига, то через несколько минут мы бы услышали грохот от столкновения двух тяжёлых машин, сирены полиции и скорой помощи. Но поскольку моя повесть ещё не озвучена, придётся об этом рассказать.
Глава восьмая
Вечером в кабинете Валентина, над диваном, висела та же большая фотография, запечатлевшая свадьбу Анюты и Валентина, только в углу рамки был прикреплён большой чёрный бант.
Сидя напротив Елены Дубинский рассказывал ей.
– … Я немного отстал, самого столкновения не видел, только услышал грохот. Они столкнулись с самосвалом, тот был нагружен бетонными плитами и превратил «Мерседес» в гармошку. Его разрезали, чтобы их вынуть. Смерть была мгновенной. Отец успел прикрыть маму своим телом, но это не помогло. «Мерседес» стал для них катафалком.
Елена оглушённая этим несчастьем, была подавлена и растеряна.
– Как мне теперь жить. Лучше бы я была с ними в машине!
Дубинский замахал руками.
– Не говори глупости! Ты должна жить и радоваться жизни, чтобы не огорчать папу и маму, ведь они сверху, оттуда, – он пальцем указал на небо, – наблюдают за тобой. Ты должна продолжать папино дело: он завещал тебе всё своё состояние, всё имущество, движимое и недвижимое, и весь бизнес.
– Господи, я же в этом ничего не смыслю!
– Не волнуйся, я возьму на себя контроль за бизнесом и буду тебя постепенно вводить в курс дела. И ещё: чтоб ты не оставалась одна, я успел поговорить с одинокой пожилой украинкой, которая мыкалась по съёмным квартирам, зарабатывая на пропитание уборками в богатых виллах. Я предложил ей переехать к тебе, стать домоправительницей и вести хозяйство. Она радостно согласилась.
