гимна – Максим даже не сразу понял, что звук идет из спрятанных в стенах динамиков. Он поднялся вместе с остальными и выпил вина, ощущая себя персонажем повестей писателя Сорокина. Впрочем, чувство это было ему не ново. Он заметил только, что Глеб Румянцев остался либерально, с вызовом сидеть на месте.
Гимн отыграл, сменившись скрипками Вивальди, застучали по тарелкам вилки и ножи, завязались разговоры между соседями.
– Галя, – спрашивала хозяйку немолодая гостья, – скажи мне, зачем у тебя иконы по всем углам висят?
– Как зачем? – удивлялась та. – Мы же православные люди. Я, например, всю жизнь верила.
– Галя, ты всю жизнь верила в деньги!
За столом смеялись, хозяйка обижалась.
– Нужны новые механизмы социальной фильтрации, – рассуждал солидный гость. – Надо соединить православные законы и все хорошее, что было в советской морали. Ведь принципы-то общие: не укради, не пожелай чужого, не завидуй, не ленись.
Галина махала руками на Глеба:
– Только не начинай про Украину! Я уже не могу, у меня сердце надрывается от этих ужасов!
Одним взглядом кипучих глаз Юрий Минаевич заставил жену замолчать:
– У нас один путь. Надо выращивать новую, свою элиту. Из наших детей.
– Да все ваши дети, – Глеб Румянцев ткнул пальцем в Максима и Кристину, – живут и учатся в Европе! Какая им, к черту, советская мораль?!
– Вы тоже обучались за границей, Максим? – любезно поинтересовалась хозяйка.
– Считается, что я учился в Манчестерском университете.
Та хмурилась непонимающе:
– Считается? А на самом деле?
– Лучше всего я помню занятия, которые проходили в местных барах.
– А, это шутка! – ее силиконовые губы раздвинулись, обнажая десны и два ряда идеальных зубов.
– Петр Великий тоже за границей обучался, – гнул свою линию философ в очках. – Чтобы бить врага его оружием!
– Ну расскажи еще про жидо-масонский заговор! – кипятился Глеб.
Юрий Минаевич смеялся, и его показное добродушие как-то неприятно волновало.
Хозяйка заботливо подкладывала на тарелку Максима гусиный паштет, сырные рулеты, фаршированные икрой и крабами. Кристина молча улыбалась, у нее все же было чувство такта. Впрочем, Максим и сам не участвовал в разговоре. Спорить только ради того, чтобы поспорить, он не любил.
Когда обед закончился, хозяин пригласил мужчин в свой кабинет. Кристина осталась с женщинами за столом. Проходя мимо, он услышал, как она говорит хозяйке:
– Вот это кольцо мне подарил Максим на помолвку.
– Сверкашечка! – одобряла пожилая дама. – Якутский?
Хозяйка с видом эксперта разглядывала кольцо:
– Я прочитала, что в каждом бриллианте заключена частица мировой души. Поэтому они так притягивают. Я могу целый день просто сидеть и смотреть на бриллианты.
Дядя
