style="font-size:15px;"> – А говоришь – дура! – душевно вставила она. – Дура бы небось не поняла!
– А не дура небось не перепутала бы грешное с праведным! Алка, я действительно сунула в почтовый ящик документ Полуянца, а перед этим зашвырнула за полуянцевский шкаф свой собственный паспорт! – Я снова стукнулась головой об стол и, словно каратист, раскрошила лбом некстати подвернувшегося «Мишку».
– Ты хочешь сказать… У тебя в сумке было ДВА паспорта, свой и Полуянца? И ты их перепутала! Да-а-а…
Подружка выразительно замолчала, явно не зная, чем меня утешить. Мне, однако, очень хотелось услышать что-нибудь хоть мало-мальски утешительное, и я покрасневшими зареванными глазами с надеждой уставилась на Алку.
– Ох, вляпалась ты, подруга, в… в шоколад! – Трошкина бумажной салфеткой вытерла мне лоб, уронила испачканную бумажку на пол и забарабанила пальцами по столу. – Значит, придется принять гипотезу номер два.
– Это где никакущий мальчик все-таки был, да? – жалобно прохныкала я. – Ой, какое скверное совпадение получается! В шестьдесят пятой квартире на ковре лежит заколотый Полуянц, и в той же шестьдесят пятой квартире за шкафом лежит мой паспорт – чем не визитная карточка убийцы?!
Я высморкалась в бумажную салфетку и убитым голосом спросила:
– Трошкина, ты еще не передумала давать мне алиби?
– Алиби – это само собой, – раздумчиво протянула Алка. – Но это уже в крайнем случае… Слушай, а тебя в том доме кто-нибудь видел?
– Только тот злодей, который дернул меня за ногу и предположительно вынес из квартиры, – хмуро отозвалась я. – И еще тетка-почтальонша, уже в первом подъезде. Она нашла меня там, на полу.
– Вряд ли это была почтальонша, почту носят по утрам, – сказала Трошкина. – Скорее всего, это была распространительница какой-нибудь бесплатной газетки, и это хорошо.
– Почему?
– Потому что почтальонша приходит в дом каждый божий день, кроме воскресенья, а газетчица – раз в неделю, – объяснила Трошкина. – Меньше шансов, что она расскажет о вашей незабываемой встрече в подъезде кому-то из жильцов или милиции.
– Ой-ой-ой! – При мысли о милиции я снова пригорюнилась.
Алка сочувственно взглянула на меня и протянула:
– Ну, что я могу тебе сказать? – Она исторгла из своей тщедушной груди на диво могучий вздох, потом снова глубоко вздохнула и вдруг громогласно гаркнула:
– Вставай, нюня несчастная! Что тут думать, надо ехать!
– Куда?
– К Полуянцу, куда же еще! Надо забрать из его квартиры твой паспорт, пока не поздно!
– Если не поздно, – поправила я, но с табуретки вскочила, подхватила сумку и рысью поспешила в прихожую.
Пока Алка одевалась к выходу – без затей и со скоростью солдата, поднятого по тревоге, я вызвала такси, чтобы не терять время на общественном транспорте. Уже через десять минут мы тряслись в видавшей виды «Волге», которую
