я – Денис! Мы живем этажом выше, – развеял мое недоумение собачник.
– А, новый сосед сверху! – обрадовался папуля. – Очень рады! Надеюсь, вы не будете нас заливать?
– Тогда мы будем рады еще больше, – сказала я, приветливо улыбнувшись.
Новый сосед мне понравился: стройный, симпатичный и, что особенно приятно, существенно выше меня ростом. Я в претензии к матушке-природе по поводу создания ею низкорослых мужчин, потому что малочисленность популяции великанов снижает мои собственные шансы на обретение подходящей пары. У меня, как уже говорилось, своих сто семьдесят пять сэмэ, плюс примерно полтора дециметра парадного каблука – получается, что мне нужен кавалер формата «без десяти два» и выше. Мерзавец Хомкин, кстати говоря, в свое время пленил меня именно тем, что вполне сопоставим по росту с молодым жирафом.
– Барклай хотел отдать вам это! – Денис аккуратно высвободил из собачьих зубов шляпу и протянул ее мне.
Моя светлая улыбка мгновенно потускнела. При ближайшем рассмотрении я узнала этот головной убор: круглая шляпа из белой рисовой соломки принадлежала нашей мамуле. Летом муттер всегда надевает ее, отправляясь на свою вечернюю прогулку. Смысл этого действия долго оставался для меня загадкой, потому как мамулины шансы получить в вечерних сумерках солнечный удар равняются нулю, но Зяма предположил, что огромная белая шляпа – это своего рода опознавательный знак для поклонников мамулиного таланта. Увидев эту гигантскую бледную поганку, они сбегаются к ней за очередной порцией литературной жути.
– Мы нашли это в песочнице, – пояснил Денис.
– Скажите, а в этой песочнице не было других посторонних вложений? – заволновался папуля. – Скажем, симпатичной дамы средних лет?
– И дюжины пацанят с круглыми от ужаса глазами? – добавила я.
– Э-э… Нет, ничего такого в песочнице не было, я бы заметил, – немного растерянно ответил сосед.
– Возможно, они опять переместились в подвал? – задумался папа. – Надо пойти посмотреть.
Я кивнула. В прошлом месяце мамуля и ее юные приятели устроили клуб любителей страхов и ужасов в подвале нашего дома. Видите ли, антураж там был более подходящий! Произведение, которое читала деткам мамуля, называлось «Одинокая рука» и живописало приключения отдельно взятой конечности в перенаселенном больничном морге. Для пущего эффекта затейники набили мокрым песком резиновую медицинскую перчатку и передавали ее друг другу по кругу, радостно взвизгивая. А папуля, который в поисках мамули первым из нас ворвался в подвал, случайно сцапал именно эту ледяную лапу и завопил так, что маленькие любители кошмаров потом с неделю ночами писались в кровати!
– Позови Зяму, – попросил папуля, поежившись.
Кажется, он все еще не забыл, как прикоснулся к «одинокой руке».
Про соседа с собакой мы забыли и даже не заметили, как они удалились. Я сунулась в комнату к Зяме, подняла братца по тревоге, сбегала к себе и заменила шорты на брюки. Когда
