сидим в Риге, я – член Комитета национального спасения Латвии, Рубикс[38] – председатель Комитета национального спасения Латвии, сидим в кабинете, проводим заседание. При нас, членах Комитета национального спасения Латвии, Рубикс снимает трубку телефона, звонит на спецкоммутатор в Кремль и докладывает Горбачеву, что то-то делается, то-то происходит, так-то мы будем действовать. Мы слышим: да, правильно, действуйте, все хорошо, хорошо. На следующее утро я слышу по радио…
…союзное руководство не имеет к этому безобразию никакого отношения.
Вот как работала в тот момент система власти. Ну и что было в августе на даче у Горбачева? Я знаю, он решение действительно отказался принимать. Он боялся, сказал: «Я в отпуске, я больной. Ну, в общем, действуйте». И главное – как всегда, отсидеться. Гэкачеписты видят, что человек не принимает решения, но поддается влиянию. Значит, завтра приедет к нему Ельцин, он выслушает Ельцина и скажет: «Хорошо, действуйте от моего имени». Поэтому ему говорят: «Ладно, Михаил Сергеевич, мы отключаем тебе телефон, никого сюда не будем пускать». И поэтому, когда он строит из себя героя, который бросил им в лицо… Вы меня извините… Теперь он, правда, говорит немножко другие вещи, в последних своих интервью.
Я видел. Но вернемся к ГКЧП. Допустим, у них были сверстаны планы, допустим, они пытались их реализовать. Но почему же не сработали ключевые механизмы государственного управления?
У меня на эту тему имеется целая серия историй, и среди них есть та, которую рассказывали вы. О том, что вечером 18 августа в городе Риге, когда вы на правах народного депутата, ну или там воспользовавшись какими-то своими связями, информаторами, уже знали, что готовится в Москве, вы, проходя мимо штаба Прибалтийского военного округа, с удивлением обнаружили темные окна. Как я понимаю, если запускается такой маховик, все штабные должны быть на месте?
Понимаете, обязанность штаба – подготовить распоряжения вниз: боевые распоряжения, приказы, директивы. Это же огромная работа. И тут я выхожу из штаба Прибалтийского военного округа, где меня проинформировал начальник особого отдела о том, что…
…началось.
Началось. И никого не вижу! А где народ-то? Почему никого не вызывают? Почему не поднимается штаб? Почему не приводятся…
Вот в этом-то все и дело, Виктор Имантович. И этих вопросов невероятно много. Действительно, почему ГКЧП своими силами и ресурсами не изолировал оппозицию, не ограничил связь, не поставил под полный контроль СМИ? Более того, есть такая официальная справка, которая была подготовлена специально для президента РСФСР уже в сентябре, если не в августе, по совсем горячим следам. Так вот из этой справки явствует, что из республик Союза прямо и открыто ГКЧП поддержали только в двух республиках – в Азербайджане и Грузии. А из 73 на тот момент территорий Российской Федерации поддержка ГКЧП на официальном уровне была однозначно выражена только в четырех. И так далее.
Можно припомнить огромное
Альфред Петрович РУБИКС — член Политбюро ЦК КПСС и Первый секретарь КП Латвии (1990–1991). За поддержку ГКЧП в августе 1991 г. – смещен со всех постов, обвинен в попытке государственного переворота и осужден. С 1999 г. – председатель Социалистической партии Латвии, с 2009 г. – депутат Европарламента.
