выбили мне из-под кепки клок волос, переодели в красную рубаху с белыми полосками. Переобулся я в кеды, которые принес из дому, взял маленький чемоданчик в руки. В таком виде меня и проводили в павильон на съемку.
Первым на съемочной площадке меня увидел Михаил Иванович Жаров и сурово спросил:
– Это кто такой?
Я перепугался. Стою и молчу. Жарову сказали, что я буду играть пиротехника. Жаров посмотрел на меня еще раз, вдруг громко засмеялся и одобрительно сказал:
– Во, точно. Такой может взорвать!
Началась репетиция. Я предложил режиссеру:
– А что, если после взрыва, когда пиротехник исчезнет, и его начнут искать, вместо него увидят только кепку на полу?
С предложением согласились. Осмелев, я предложил поджигать шутиху не спичками, как в сценарии, а папироской, как это делает большинство пиротехников.
– А где вы возьмете папироску? – спросил Файнциммер.
– Пусть кто-нибудь из членов комиссии курит, – предложил я. – Пиротехник вытащит у него изо рта папироску, а потом вставит обратно. Будет смешно.
Режиссер и это предложение принял.
Начали репетировать. Все получалось довольно прилично. А когда пиротехник брал папироску у одного из членов комиссии, все вокруг смеялись. Такая реакция меня ободрила. Прорепетировали несколько раз.
Наконец раздалась команда:
– Тишина. Мотор…
Файнциммер тихо сказал:
– Начали.
Перед моим носом ассистентка громко щелкнула деревянной хлопушкой. Как только щелкнула хлопушка, у меня заколотилось сердце, и мне показалось, что меня пронизывают какие-то невидимые лучи, исходящие из кинокамеры. Я просто ощущал, что они, точно пунктирные линии, проходят сквозь мое тело. Ноги стали ватными.
С трудом вошел я в декорацию и обалдело остановился. Текст вылетел из головы. Стоял до тех пор, пока режиссер не крикнул:
– Стоп! – И спросил меня: – В чем дело? Какую фразу вам нужно сказать? Почему вы остановились?
– Товарищи, я извиняюсь, товарищи… – произнес я первую фразу пиротехника.
– Ну вот и хорошо, – успокоил меня Файнцимиер. – Попробуем снова. Только, пожалуйста, соберитесь. Не волнуйтесь. Приготовились…
– Тишина!
– Мотор!
– Начали!
Вбежав в комнату, я, вместо того чтобы сказать текст, заметался, задергался и стал молча открывать чемодан. Опять все слова забыты.
– Стоп! – крикнул Файнциммер и строго спросил меня: – Вы текст учили?
Я почувствовал, что режиссер спрашивает меня, стараясь подавить раздражение.
– Учил. Целых три дня, – ответил я.
Все засмеялись.
Следующие три дубля тоже оказались сорванными.
Меня
