(думаете, это легко?).
Среди людей, которым стоило отринуть себя вчерашнего и измениться, князь Владимир Красно Солнышко в числе первых. Столько непотребных дел, преступлений, предательств и даже убийств им было совершено за первую половину жизни, что, честно взглянув на себя, князь не мог себя же прежнего не возненавидеть и не прозреть.
А теперь вспомните рассказ летописи, вернее, настоящую легенду о самом крещении князя. Все предельно просто и… вывернуто (нами, не летописцем!) наизнанку:
Князь ослеп (какая-то неведомая короста застила глаза), но потом по совету невесты (где это она ему советовала?) крестился и прямо в купели прозрел (короста вмиг спала с глаз). Из купели вышел другим человеком.
Причем эта Корсунская легенда появилась в летописях довольно поздно. Сначала бытовало мнение, что Владимир крестился в Киеве (или даже в Василеве), Корсунь захватил уже крещеным (и крест на груди ему не помеха). Причем осадил город, как и Полоцк, чтобы заполучить красивую дочку корсунского правителя, за отказ защитников города разметал (или благодаря предательству одного из жителей сумел перекрыть источник воды и вынудил горожан сдаться), девицу обесчестил на глазах у родителей, которых после того тоже убил. Рогнеда № 2 получается.
Обесчещенная девушка женой не стала, то ли красота оказалась неподходящей, то ли девица слишком строптивой, но у князя глаз загорелся на другую красавицу – сестру византийских императоров Анну. Наверное, та должна быть красивой, все же дочь знаменитой Феофано, сводившей мужчин с ума своей внешностью и грацией. Только вот возраст у царевны далеко не юный – двадцать пять лет для женщины того времени почти пенсия. У самого Владимира, который на три года старше, уже двенадцать сыновей было, а дочерям и счет не вели.
Кстати, это второй случай, когда девушку царских кровей, Багрянородную (это когда дитя рождено от папы-императора и непременно в императорской спальне), выдавали замуж за пределы империи. Императоры предпочитали держать сестер и дочерей в старых девах или отправлять их в монастыри, только бы не отдавать чужим мужчинам. Предыдущей считается супруга болгарского царя Петра Ирина, хотя Болгария тогда уже была одной из провинций Византии.
Анна сначала воспротивилась, но потом поняла, что или за Владимира, или в монастырь, поскольку ее брат император Василий Болгаробойца мог и вообще в девках оставить, выбрала Владимира, которому и посоветовала срочно креститься, чтобы прозреть.
Было немало спекуляций на тему тонкого отравления киевского князя, мол, эти византийцы… ну, не одни же Борджиа умели кантареной (ядом с точнейшим вплоть до минут действием) пользоваться, небось эта же Анна напоила будущего супруга какой-то гадостью, а потом обещала прозрение в случае купания в купели. Признаюсь честно – сама такими измышлениями баловалась. Логично же, правда?
Кстати, автор (или один из авторов) «Памяти и похвалы князю Владимиру Святославичу» Яков Мних сообщал, что
