из одежки, выудила из сумки трубку и ответила:
– Да, Жень. – Голос был слегка запыхавшийся, и, признаться, на мгновение кольнуло раздражение: не вовремя он позвонил.
Однако Лис сразу насторожился.
– Ты чем там занята, Ален? – спросил он с подозрением. – Дышишь так тяжело…
– В больнице я, палату Колину буду осматривать. – Я нахмурилась. – Ты что-то хотел, Жень? Если просто поболтать, то давай позже? – постаралась, чтобы прозвучало не слишком резко, и надеюсь, у меня получилось.
– Хотел твой голос услышать, узнать, как дела у тебя, – чуть тише ответил он. – Я пока у Солодовых застрял, опрашиваю всех, не знаю, когда вернусь.
Я тихонько вздохнула, присев на кровать.
– Удачи тебе там, надеюсь, ничего серьезного не случилось, – все же поддержала я Лиса. – Как освободишься, звони, ага?
– Люблю тебя, хорошая моя. – Женька тоже вздохнул. – Тебе тоже удачных поисков.
Отложив телефон, я наконец разделась и отпустила звериную сущность. Мир сразу изменился, превратившись в причудливую смесь запахов, по большей части не особо приятных моему чуткому носу. Не теряя времени, я принялась деловито обнюхивать помещение, прислушиваясь к чутью и ощущениям. Отголоски целительской магии – оно и понятно, без нее в больнице никуда, снова лекарства, настои, прочие цветочно-травянистые запахи. Отдельные нотки заходивших медсестер, уборщицы – запах воды и мокрых тряпок. Ага, и домовой тут имелся, его специфический терпкий запах засвербел в носу, и я, не удержавшись, чихнула, закрыв морду лапой. О, надо же, совсем на границе восприятия тонкий аромат Кати еще остался, видимо, девушка действительно часто заходила к Николаю, проведать.
И еще один запах щекотал, вплетался в общую канву, заставлял принюхиваться к нему сильнее. Запах снега, мороза и почему-то ландышей. А еще мокрой шерсти, который мне безумно нравился. Я невольно потянулась за ним и осознала, что это за запах, только почти уткнувшись носом в дверь. Ой. Это же Рэм, мой начальник. Он ведь снежный барс, поэтому так пахнет. Но ландыши?.. Тихонько фыркнув, я с некоторым усилием, признаться, отвлеклась от такого вкусного аромата другого оборотня и вернулась в палату. Так, что у нас осталось? Только один, едва уловимый, можно даже сказать, тень запаха. Чуть-чуть затхлый, пыльный, у меня сразу возникла ассоциация со старым чуланом в заброшенном доме. Так пахнет горе… Мать Коли? Я села, облизнулась и ненадолго задумалась, вспоминая визит к целительнице. Нет, не она, точно. Не ее это запах. Значит, кто-то еще тут был из ближнего круга Николая. Остается надеяться, что Василиса узнает от Кати что-нибудь полезное в плане возможных недоброжелателей. Никаких следов темного ритуала я тут не унюхала, и вряд ли в больничном морге что-то было, но для очистки совести следовало посмотреть и там.
Я подошла к двери и тихонько поскреблась, подумав, что превращаться обратно, одеваться, потом снова раздеваться в холодной мертвецкой мне совсем не хочется. Проще пока остаться песцом, проверить все
