буду!
– Ааааа…, – делано разочаровано протянул я. – Значит девку тебе, а рисковать мне, да?
– Ну… – он замялся, – я вас эвакуировать буду. Нельзя же корабль вот просто так оставить. Угонят!
– Это то на тюремной планете – угонят? – Я скептически посмотрел на него, но он только кивнул в ответ. – А то! Там же эти… амнистированные живут. Это та ещё публика. Нет. Решено и не спорь даже! Спускаемся вдвоём, ломаем защиту, потом ты прорываешься на багги, а я тебя с орбиты навожу. Вытаскиваешь Бродяжку, выбираетесь с зоны и я вас беру на борт. Идеально!
– Идеально? – Я вопросительно посмотрел на него.
– Да! И не спорь!
Сканер снова привлёк моё внимание и я прервал свои воспоминания. На сей раз сигнал был другим – две близко расположенные горизонтальные полоски указывали на близость метеорита, окончившего свой полёт на этой планете и я свернул к нему. В основном такие небесные скитальцы несли в себе никель и железо, но чем чёрт не шутит – там могли оказаться и крайне редкие минералы. Например плутоний или уттриум.
Не свезло – я сопроводил грустным взглядом катящиеся со склона вниз обломки. Олово, железо и никель, а этого добра мне не нужно было от слова совсем. Хех… продолжим. И я снова нацелил нос Скарабея на далёкую туманность.
Но продолжить движение мне не удалось – на панели заморгал символ вызова и я активировал канал связи.
– Привет! – Несмотря на помехи голос Александера звучал бодро. – Ты как там? Сам камнем не стал?
– Тебя бы сюда, посмотрел бы я на тебя.
– Ну, не ворчи. У меня отличные новости! Двигай в HR 1621 1A, я тут тебя жду.
– Где это? – Я вызвал корабль.
– Неподалёку, думаю два или три прыжка, не более. Жду! До встречи! – И он отрубил связь.
На радаре Скарабея появилась метка моего корабля и я вытянул голову следя а его посадкой. Вот он перешёл из пикирования в пологий полёт, выбирая ровный участок для посадки. Вот вспыхнули синим нижние маневровые двигатели, гася вертикальную скорость, выдвинулись опорные лапы и он медленно опустился на поверхность. До него было недалеко – метров триста – триста пятьдесят и мне было хорошо видно как откинулись люки ангара и вспыхнули приятным жёлтым светом огни, окаймляющие его проём.
Не сдерживаюсь и взбираюсь на соседний с кораблём холмик. В свете моих фар его корпус мерцает матовым чёрным светом. После эпопеи с радикально чёрной краской я довольно долго летал на ослепительно белом корабле. Я свыкся с непривычным цветом и даже начал им гордиться, особенно после того как мне подвернулась старая и потрёпанная книжка, что-то из детской серии. Там говорилось, что особо злобные подводники древности красили свои корабли в ярко белый цвет. То ли, что бы не выделяться на фоне айсбергов, то ли понты у них такие были.
Но затем Александер приволок откуда-то несколько бочек модного чёрного цвета и мы за неделю перекрасили наш Штурмовик. Хотя и белый был не плох, цвет то есть. Особенно на ледяных планетах.
