священные символы Серого Творца. Для бойцов Легиона бесплатно, для остальных – согласно Приложению 3. Где-то оно тут было, – он начал вытаскивать из файла бумажки и обрадовано щёлкнул пальцем по нужной:
– Вот и тарифная сетка. Ну так что? Молиться будешь?
Я отрицательно покачал головой и он досадливо хлопнул ладонью себя по лбу:
– Прости. Редко у нас парни твоей веры появляются. Вы же в уединении должны молиться, да? Забыл. Работы много.
– Да нормально всё.
– Прощение принято и зафиксировано. – он что то отметил в моём личном деле, как я уже догадался.
– Пожелания, предпочтения, просьбы? – выпалил он одним словом и я понял, что моё время истекло.
– Ни как нет, господин капеллан! – я встал и снова согнулся в стойке смирно.
– Тогда иди, – он на миг задумался, что-то припоминая:
– И да пребудешь ты в Серой мгле во веки!
Не зная, что ответить и молча, коротко склонил голову и покинул кабинет.
– Верующим завершить молитвы! – короткая команда означала, что до посадки осталось совсем немного. И точно, тут же в наушниках прорезался голос ротного:
– Приготовились, бабуины. Касание через тридцать секунд.
– Пятнадцать!
– Десять!
– Три!
Петрович сильно ударился о поверхность и закачался на амортизаторах, гася инерцию.
– Попрыгали!
Наши кресла синхронно развернулись в сторону выходной аппарели и лента транспортёра повлекла нас к выходу. В Петровиче было четыре ряда кресел – два располагались спинками к бортам и два – спинками друг к другу, по центру. Сейчас кресла резво позли в открытому проёму, выбрасывая легионеров из корабля. Когда между мной и выходом осталось пять рядов щёлкнули раскрываясь замки ремней, три ряда – я протянул руку и вынул из крепления между ног свой штурмовой карабин, один ряд – моё сиденье неприятно завибрировало, что бы в следующий миг, отвесив мне прощального пинка, вышвырнуть меня из уютного чрева модуля.
Привычно группируюсь и упав перекатываюсь вперёд через голову. Вжимаюсь в землю, покрытую густой, наверное мне по колено, травой и замираю, изучая диспозицию нашего взвода, высветившуюся на моём забрале, едва я покинул Петровича.
Моя четвёрка высаживалась последней – нубы шли третьей линией, прикрывая две тройки тяжёлого вооружения и командную группу, состоявшую из ротного, связиста, механика и медика.
Всего Петрович мог нести шесть десятков человек, но обычно пара мест, предназначенных либо для проводников – если задание того требовало, либо для правильных журналистов или наблюдателей какого-либо правильного фонда, пустовали. Вот и сегодня модуль доставил на поверхность пятьдесят восемь бойцов.
Шедшие первыми четыре четвёрки ветеранов уже давно закрепились на своих точках, контролируя наиболее опасную часть периметра – ту, откуда на нас могли напасть местные – силы планетарной обороны. Вторая линия, состоявшая из такого же количества действительных рядовых
