поездках по разным монастырям – для посещения знакомых особ и для душеспасительных с ними бесед. Друзья его тоже не забывают и приезжают, как, например, настоящие дамы, гостить в село Покровское, поучиться любви Божией, послушать пения и чтения. Близко знакомых ему женщин он приветствует поцелуями в щеку – из истинной любви; называет их ласкательными именами: Хоня, Еля, Зина по примеру их родителей, с посторонними же женщинами, тем более насильно, – никогда не лобзается, равно как никому не рассказывал про явление Святой Троицы ему, а ездит он потому, что его зовут везде. Мяса не стал есть лет 15 тому назад, табак курить и пить вино бросил лет 10 тому назад: пьяный имеет скверный характер;
б) на очной ставке с Евдокией Корнеевой по поводу показания ее о насильственном поцелуе Распутина и о явлении ему Святой Троицы – свидетельница стояла на своем, а обвиняемый отрицал это показание частью вполне, а частью отговариваясь запамятованием («6 лет тому назад»);
в) в последнем слове Распутин добавил, что оговор его «хлыстом» он признает неправильным. Против показания же о. Чемагина возразил, что он в баню ходил задолго до женщин, а сильно угоревши, лежал в предбаннике, оттуда вышел действительно парный, – незадолго до (прихода туда) женщин, в чем, а также в том, что он настоящее дело читал, расписался.
В материалах этого дела еще не фигурируют обвинения Распутина в конокрадстве, воровстве, пьянстве, которые получат широкое распространение через несколько лет, не вменяется ему еще и обвинение в эротомании, распутстве, а только хлыстовский, религиозный «свальный грех».
На основе собранных «фактов» и показаний свидетелей протоиерей Дмитрий Смирнов, кстати говоря, член Тобольской консистории, подготавливает рапорт епископу Антонию с приложением отзыва о рассматриваемом деле некоего Дмитрия Михайловича Березкина, инспектора Тобольской духовной семинарии, в котором он нисколько не хуже чекиста ленинской школы фабрикует дело Распутина практически на пустом месте («факты» и показания мы видели). В этом отзыве, в частности, говорилось:
«Внимательно исследуя материал, имеющийся в деле об учении и деятельности крестьянина слободы Покровской Григория Распутина-Нового, нельзя не прийти к выводу, что пред нами группа лиц, объединившихся в особое общество со своеобразным религиозно-нравственным укладом жизни, отличным от православного. Что это так, видно из целого ряда заявлений как лиц посторонних упомянутой группе, так и самих ее членов. Из этих заявлений усматривается, например, что Распутин – «непорядочный человек, изменивший своей вере православной», что он – «неправославен», составляет с постоянными и временными насельниками своего дома общество каких-то «духовных богомольцев», наставляет лучше и выше, чем православный священник, составляет собрания, на которые «посторонних не пускают».
Центром этого общества, его основателем в слободе Покровской, главой и руководителем является, по-видимому, сам Григорий Распутин. По отзывам сторонних наблюдателей,
