align="right">– МИД Украины сообщил, что в августе 2004 года планируется официальный визит министра обороны США Д. Рамсфельда в Украину.
– Ваш паспорт, пожалуйста.
– Вот, Дружинин, Евгений Васильевич.
– С какой целью следуете в Украину?
– Бизнес.
– Счастливого пути!
Дружинин прошагал в большой накопитель и уже хотел было присесть и полистать свежий номер «Коммерсанта», как увидал знакомую и аж до дрожи в затылке родную спину. Эту спину ни с какой другой спиной Евгений спутать не мог. Два года в строю за нею вышагивал.
– Павло!
Да, это был Павло Ксендзюк.
И вот объятия, похлопывания по спинам и по плечам, поцелуи, снова похлопывания.
– Ты хде? – с мягким хохляцким «г» улыбчиво поинтересовался Ксендзюк и, не дожидаясь ответа, стал излагать свою биографию: – А я теперь в Торонто, у в Канаде, маю хату, три кары, пять чылдренят.
– Давно не видались, – слегка отстраняясь, сказал Дружинин.
– Ага, с самого Душанбе, как нас расформировали после вывода, – уже почти перейдя на русский, согласился Павло.
Павло. Его командир взвода. Командир взвода прапорщик Ксендзюк. Афганский хохол, как все звали его тогда в Баграме и в Кандагаре.
– Я ж при Горбаче запаковался-упаковался весь, – блеснув дентальной жемчужностью американской стоматологии, добродушно пояснил Павло, – кому война, а кому мать родна! Ты ж понимаешь!
– Я понимаю, – улыбнулся в ответ Дружинин, – а что теперь там?
Сказав это слово «там», Евгений махнул в сторону воображаемого Запада.
– Там? – вздохнув, переспросил Ксендзюк. – А там бизнес у меня, жрачка, сальце-шмальце, ты ж понимаешь, хохол без склада, где тушенка, – не хохол!
Добродушно поржав, прошли в буфет.
– Виски, водку? – участливо поинтересовался Дружинин.
– Не, я у в Канаде на бурбон перешел, – покачал головой Ксендзюк, – та же наша украиньска горилка, только з кукурузы!
– Два «Джим Бима», – сказал бармену Евгений.
– Ага, – согласно кивнул Ксендзюк и, буркнув что-то насчет нигде не принимаемых канадских долларов и золотой «визы» Чейз-Манхэттен банка, которую тоже не везде принимают «тут в Крыму», предложил пить «за счет старого афганского дружбана Дружинина».
– Я года три назад кого-то из наших встречал, мне сказали, у тебя сын есть, Василек, как он? – после второго «Джим Бима» поинтересовался Ксендзюк.
– Да вот вырос уже, – вздохнул Дружинин, – тоже вот бизнесом занимается.
– Каким бизнесом? – почти с профессиональным американским интересом спросил Ксендзюк.
– Рок– и поп-группы украинские в Москву возит вроде промоутера и пиар-менеджера у них там, – невесело ответил Дружинин.
– Что? Дела не очень чтобы очень? – хмыкнул Ксендзюк.
– Да, чем бы дитятко ни маялось, лишь бы не плакало, – ответил Евгений и, приказав
