мог объяснить, как он находил ведьм. Сам он не без гордости называл это чутьем, ему хотелось думать, что он отлично анализировал информацию и разбирался в их повадках, мог предвидеть на шаг вперед. Сейчас задание было особенно интересным. Эту ведьму прятаться учил инквизитор. Но, с некоторым сожалением отметил Охотник, эта женщина была либо плохой ученицей, либо слишком самоуверенной.
Черный Волк осмотрел лесную хижину: на столе дымилась чашка с кофе, в печке весело потрескивал огонь, ведьма где-то близко. Охотник взял с полки фото в самодельной рамке – на ней были засняты улыбающийся уже бывший инквизитор и целующая его ведьма. Оба выглядели неприлично счастливыми и беззаботными. Хмыкнув, инквизитор поставил фото обратно.
Она ждала его на тропинке за домом. Похудевшая до какой-то прозрачности, с темными тенями под покрасневшими глазами. Тусклые волосы неаккуратно отросли.
– Он жив?
Охотник замялся на секунду и кивнул, он хотел захватить ведьму живой.
– Врешь, – холодно заметила ведьма. – Скажи, Охотник, он сильно страдал?
В голосе женщины слышались такие невообразимые мука и тоска, что инквизитор помимо воли ответил ей правду:
– Сердце у него не выдержало. Он страдал, но не долго. – В его ответе не было издевки, только сухая констатация факта.
Женщина вздохнула и кивнула, а потом просто сказала:
– Мы любили друг друга. Однажды ты поймешь, Охотник.
Он почувствовал, что что-то не так, рванулся к ней. Но она проглотила какую-то жидкость из маленького флакончика и пронзительно закричала.
Крик ввинчивался в мозг и звучал монотонно, на одной ноте, выворачивая душу и затопляя тело болью потери этой женщины. Инквизитор упал ничком, заткнул уши, стараясь избавиться от чужих горечи и отчаяния. Цепочка на запястье раскалилась докрасна и обожгла кожу, оставляя глубокий шрам. Он зарычал от боли. На губах ведьмы пузырилась пена; всхлипнув, она перестала кричать и захрипела. Охотник подполз к ней, заглянул в гаснущие глаза, женщина прошептала:
– Береги любовь, инквизитор. Не попадайся!
Взгляд сделался стеклянным, в нем отражались небо и темные силуэты елей. Сердце Черного Волка отбивало бешеный ритм. Он видел, как умирали ведьмы. Видел, как они хотели жить, слышал самые разные проклятия, но никогда не сталкивался ни с чем подобным. Мужчина тяжело поднялся и с криком отодрал от запястья амулет. Обожженную кожу невыносимо саднило. Охотник с неудовольствием посмотрел на ведьму – теперь придется писать отчет, как же не вовремя сдохла эта тварь.
Черный Волк вернулся в хижину, его бил озноб, он бросил взгляд на фото и на секунду перестал дышать. На какое-то мгновение ему показалось, что счастливый мужчина на фото – это он сам, а женщина, которая целует его, – Моргана. Он несколько раз моргнул, чтобы отогнать наваждение, и бросил фото в рамке в печку.
– Пора в отпуск. С ведьмами явный перебор. Но сначала надо показаться Доку.
Следственная группа инквизиторов обшарила всю сторожку в лесу, ребята
