их величества и главнокомандующий Шварценберг. Но через полчаса пороховой дым заволок всю долину, где разворачивалось сражение, и с высот, где находился резерв, стали видны лишь отдельные фрагменты боя, когда ветер разгонял дым и в сероватых прорехах возникали силуэты солдат, уже сошедшихся в рукопашной.
К десяти утра, через два часа после начала боя, деревня Вахау, где находились войска под непосредственным командованием Наполеона, была взята штурмом русскими и прусскими дивизиями, при содействии кавалерии генерала Палена. Но французы и не думали отступать. Сосредоточив огонь сотни орудий на деревне, они вынудили союзников оставить с таким трудом занятую позицию. Превращенная в щебень деревня пылала, и отблески этого пожара слегка освещали поле боя. Так как, несмотря на полдень, в низине, у высот, царили сумерки, в которые и вглядывался полковник, пытаясь определить по звукам артиллерии, где сейчас идет бой и что вообще творится внизу.
Их величества и главнокомандующий имели более полную картину происходящего, ибо каждые несколько минут к ним подскакивали адъютанты с известиями от командиров дивизий и бригад. Палатка для главнокомандующих едва вмещала коронованных особ и начальников их штабов, так как была рассчитана только на половину присутствующих. Но сейчас на кону стояло очень многое, и это генеральное сражение, которого так ждали и так опасались, должно было переломить ход кампании, а ежели повезет, то и вовсе сокрушить французов. Вот потому и решили императоры лично присутствовать на поле боя, дабы подстегнуть нерешительных и поднять мораль союзных войск. Подле палатки соорудили несколько импровизированных столов, за которыми разместилась часть свиты.
Чтобы уберечь гвардейский резерв от излишних потерь, большинство солдат разместили за гребнем холма. Казаки стреножили коней и, усевшись возле, ожидали своего часа. Так как бой шел в четырех верстах от штаба союзников, ядра до них не долетали, и казачки в ожидании травили байки и делились мнениями насчет хода битвы. Хотя говорить стало трудно, ибо грохот орудий заглушал все вокруг. Даже на холме, где находился Ефремов, земля дрожала под ногами, отчего кони иногда поднимали голову, будто проверяя, что же это такое творят люди друг с другом.
Увидев очередного адъютанта, скачущего обратно на передовую после передачи новостей императору, полковник остановил его, дабы узнать новости. Адъютантом оказался молодой корнет князь Кудашев, знакомый Ефремову по Петербургу.
– Василий Александрович, что там внизу происходит? – спросил казак.
– Ничего нового, Иван Ефремович, – крикнул корнет ему в ухо. – Наши опять выбили французов из деревни и согнали их с высот, но те контратакуют. Генерал Мезенцев еле держится и просил прислать подкрепления.
– А император чего? – коротко поинтересовался полковник.
– Ответил, что подкрепления будут через три часа. Резервный корпус еще на марше.
– Черт побери, ежели генерал
