а для этого надо было измениться – и Эва изменилась.
Его любовь дала ей уверенность в себе, а эта уверенность позволила ей раскрыться, всего за пару месяцев превратившись из бледной куколки в прекрасную бабочку, полную внутренней красоты, очарования и силы. Сначала она стала полезной Перону, со временем она стала ему необходимой. Эва организовала для его сторонников и друзей салон, в котором умело играла роль хозяйки. Она вошла в курс всех его дел, интриг, планов, и нередко ее советы были дельными, а поддержка неоценимой. Она – неслыханное для патриархальной Аргентины дело, – появлялась под руку с Пероном на митингах и профсоюзных собраниях. Свою передачу на радио она использовала для того, чтобы петь гимны Перону и его политике, привлекая на его сторону тысячи сторон ников. «Мои постоянные идеалы – это Перон и мой народ, я поднимаю свое знамя за дело Перона», – повторяла она, и вместе с Эвитой эти слова повторяли тысячи аргентинцев. Но ключевым моментом в их отношениях был октябрь 1945 года, когда очередной военный переворот привел к аресту Перона. Конечно, Эву тут же уволили с работы, а возмущенные студенты, узнав в ней подругу бывшего вице-президента, закидали ее машину камнями. Ей было страшно как никогда. И тут она получила письмо от Перона: «Только сейчас я понял, как люблю тебя. Как только я окажусь на свободе, мы поженимся».
Эва бросилась к профсоюзным лидерам, которых опекал Перон, к рабочим, которые его поддерживали. На импровизированном митинге она, срывая голос, кричала в микрофон о том, что Перон арестован, что вместе с ним арестовано будущее страны… Беспорядки в Буэнос-Айресе продолжались двое суток, лидеры переворота сдались, 17 октября Перон был отпущен.
Как он и обещал, на следующий день Эва Дуарте и Хуан Перон вступили в гражданский брак, подтвержденный церковной церемонией 10 декабря.
Сразу после освобождения полковник Перон выдвинул свою кандидатуру на пост президента. Во время предвыборной кампании Эва все время была рядом с ним: на митингах сначала Перон говорил о своей политике, а затем Эва рассказывала о своей любви к Перону. Перонисты делали ставку на бедняков-«безрубашечников», которых в Аргентине было подавляющее большинство: полковник обещал им социальное обеспечение, пособия и права, а Эва – свою любовь и заботу. Все знали, что она – незаконнорожденная дочь посудомойки и скотовода, народ считал ее своей, и ее возвышение наглядно показывало, как высоко может подняться любой бедняк. Еще не став Первой леди, Эвита стала самым любимым в народе политиком – идеальная жена и гражданка, хранительница национального духа и семейных ценностей. Никогда раньше латиноамериканка не играла такой заметной роли в обществе, никогда раньше она не осмеливалась выходить из тени мужа, но Эвита превратила эту тень в сияющий ореол. Они с Пероном воплощали собой идеальную пару, связанную любовью к стране и друг к другу. Аргентинцы с восхищением рассказывали, что полковник всегда встает, когда его жена входит или выходит, целует ей руку при встрече и всегда
